После отъезда отца мои будни превратились в одну сплошную ленту, похожую на временной конвейер, однообразный и не меняющийся, как статичная картинка, освещенная днем и темная ночью. Моя палата, лекарства, запах озона после кварцевания, ежедневный осмотр доктором Митчеллом, процедуры, пусть и полезная, но больничная еда - все это вновь стало моей реальностью. А еще было окно, с унылым осенним пейзажем, но я его воспринимала, как портал в другую жизнь, где я буду здоровой и сильной, где болезнь останется лишь неприятным воспоминанием, которое я с легкостью заблокирую в сознании. Иногда я вставала с кровати и, преодолевая слабость, шаг за шагом, приближалась к окну. Стояла несколько минут, восстанавливая дыхание, наблюдала сверху за машинами и прохожими, которые спешили по своим делам и не знали, что такое болезнь. Потом переводила взгляд в небо, подставляя лицо октябрьским солнечным лучам, и затем так же неторопливо возвращалась к кровати. Эту дорогу я назвала “путь в новую жизнь”. Мне хотелось думать, что это испытание мне было послано для того, чтобы я стала сильнее.

Вот и сегодня я постояла у окна, наблюдая за другой реальностью, и направилась к кровати, когда дверь открылась, и в палату зашел доктор Митчелл со снимками и результатами анализов в руках.

- Здравствуй, Лили. Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо, - аккуратно укладываясь в постель, ответила я и, взглянув на бумаги, спросила: - Ну как? Пациент скорее жив, чем мертв?

- Ты выглядишь лучше, - уклончиво ответил Генри.

- Звучит ободряюще, -улыбнулась я.

- Признаться, ты меня напугала.

- Я не знаю, как это произошло, -  в сотый раз начала оправдываться я. - Я соблюдала все ваши предписания…

- Это частые осложнения при травмах грудной клетки, - успокоил он меня. - Организм не справился.

- Ну да… не справился, - эхом повторила я и добавила: - Но сейчас-то я уже иду на поправку?

- С пневмонией мы разобрались. Но твоя иммунограмма далека от нормы.

- Что это значит?  

- Тебе нужна профессиональная помощь на период реабилитации, Лили. Твой иммунитет основательно подорван болезнью, и, хотя мы применяли иммуномодулирующую терапию параллельно с основным лечением, результат есть, но слабый. Я опасаюсь, что мы тебя выпишем, а через неделю ты опять вернешься с тем же анамнезом. С этим шутить нельзя. То же самое я сказал и твоему отцу, когда он мне звонил.

Я машинально кивнула и, сосредоточившись на словах Генри, спросила:

- Какая именно помощь мне нужна?

- Прежде всего направленная на укрепление твоего иммунитета. Параллельно с иммуномодулирующими препаратами тебе необходимы качественные условия быта, тщательный подход к рациону питания, процедуры, - он бросил взгляд на мою губу, где еще виднелись остатки ушиба об полку и добавил: - А также профессиональная медицинская сестра, которая будет помогать тебе и контролировать процесс реабилитации. Сразу оговорюсь, это длительный процесс, который займет не один месяц.

- Вы предлагаете уехать домой, к папе? - тихо спросила я.

- Какие условия быта у тебя дома? Есть кому тебе помочь дома, кроме отца?

Я задумалась. Была двоюродная тетя, проживающая в Миннесоте, но мы с отцом были не очень близки с ней, встречались иногда на праздники, и я не могла представить себе ситуацию, в которой бы она все бросила и приехала ухаживать за мной. У нее была своя жизнь, дети, отсутствие мужа и работа. Была еще физиотерапевт Шарлотта, с которой отец встречался некоторое время, но, как я поняла, она уехала к себе, об отношениях с ней отец мне более ничего не рассказывал, и опять же, зачем ей тратить на меня свое время?