– Позвоню, конечно. Ты-то сама ему рассказала новости?

– Первым делом ему. А как же?

– И что папа?

– Ну, а ты как думаешь? – засмеялась опять, – Обещает праздник устроить. Хотел даже Вершинина пригласить, представляешь. Но я его остановила. Потому что… Ну где он, а где мы, правда? Как-то неловко.

– Да, наверное.

– Но поблагодарить его все же стоит. Может, ты бы ему позвонила, Сень?

– Конечно, – промямлила я. – Прямо сейчас и поблагодарю.

– Тогда не буду задерживать. Передавай привет Дане Родионовне.

Я пообещала непременно передать и сбросила вызов. Как раз принесли салат и…

– Аж целая бутылка? – удивленно взглянула на ведерко, в котором охлаждалось шампанское. – Мы не окосеем?

– Вряд ли. Но Артуру лучше звони сейчас.

Признаюсь, мелькнула мысль отделаться сообщением, но это уж было совсем трусливо. Поэтому я набралась смелости, нашла его номер в телефонной книге и позвонила, да. А потом еще и честно слушала гудки аж до тех пор, пока связь сама собой не оборвалась.

– Не берет, – пожала плечами я и, не без облегчения, настрочила: «Спасибо вам большое за маму. Есения», а для Даночки пояснила: – Отправила сообщение с благодарностью, а то потом забуду.

– Ну да, – усмехнулась она. На этом с разговором о Вершинине было покончено. За что я была Даночке страшно благодарна.

Ждала ли я от него ответа? Да, почему-то… Может, и впрямь я зажралась, как утверждала Романова, привыкла, что он где-то рядом. Но Артур не ответил. Ни в тот день, ни на следующий, хотя сообщение прочитал. Ну и ладно – решила я и, чтобы поскорее забыть о своем позоре, с головой окунулась в работу. И как же нелегко это было! Я уходила рано утром, возвращалась под вечер и падала на диван от усталости. Не поверите, занималась с детьми. Будто с нуля начинала. А потом, когда все расходились, оставалась с Даночкой и отрабатывала, отрабатывала, отрабатывала… один элемент за другим. И то в отчаяние впадала, потому что все двигалось вперед не так, как я хотела, то в эйфорию, когда все получалось. Недели через три даже стала осматриваться по сторонам, а то ведь все в себе, да в себе… Впервые по-настоящему увидела Руслана, который все это время тоже впахивал в группе с мальчиками. Присмотрелась – взыграл профессиональный интерес, знаете ли. Вечером даже стала отсматривать спектакли с его участием, чтобы понять, о какой сбитой оси говорила Романова. И поняла, ага. В театре (видно, за неимением лучшего) ему давали сольные партии. И если бы не травма, уже в этом году он мог быть назначен премьером. Да только с точки зрения качества исполнения до премьера ему было как до звезды. Из плюсов – рост, сила, выносливость, хорошая координация и прыжок. Из минусов – сбитая ось, да и практически полное отсутствие артистизма.

Поймал меня как-то на перерыве.

– Давай дружить! – очаровательно улыбнулся. Он мне чем-то напоминал телка на веревочке… Такой добрый увалень, знаете? Упертый, исполнительный, но не слишком инициативный. Совершенно не мой типаж. Зато человек хороший. Это сразу считывалось. Не подлый. Таких в театре можно пересчитать по пальцам. А учитывая, что у меня здесь не осталось друзей, да и то, что впоследствии именно он мог оказаться моим партнером, отказываться от дружбы с ним было глупо.

– Давай. Есения. – Подала руку.

– Да я тебя еще мелкой помню! И потом, я все твои спектакли смотрел, – как будто бы засмущался. – В прессе писали, что ты вторая Уланова.

– Предпочитаю быть собой, – поморщилась я. – Кстати, я тоже твои спектакли видела.

К удивлению, Руслан покраснел. Проблеял что-то невнятное. И этим еще больше мне понравился.