Испей свою чашу до дна,
Не светлой воды, брат, а яда…
На благо ль душа нам дана —
Обуза? А может, награда?
На фоне страданий чужих —
Свои вроде кажутся легче…
Но это ведь – подло, скажи?!
Такая вот, блин, «человечность»
Опять полыхает метро,
Отравой чадит Фукусима…
Сплетаются зло и добро,
Снаряды летят – уфф! – мимо…
И мы содрогаемся вслед
Чужому рыданию… Страшно!
И просим Владыку Небес,
Чтоб мимо пронёс эту чашу…
А если приходит беда —
Хватайся за сердце и горло!
Испей свою участь до дна,
Попробуй…
Остаться не подлым.
14.04.11.
Замороженные
Быть может,
быть замороженным —
это и есть – АД?..
Что снится им, заторможенным,
когда они там лежат —
на грани… жизни и смерти?
…Как кувыркается сердце!..
И, может быть, милисекунды —
растянутся в тысячи лет…
ДАЙ БОГ, ЧТОБЫ НЕТ!
Дай Бог, чтобы эта тоска,
тянущаяся, как боль;
и эта боль – бесконечная,
как тоска – ушли навсегда!
Спокойных вам снов,
замороженные…
Калигула
Бедный… О, бедный Калигула!
Пошлый, жестокий и вздорный…
Что на земле этой видел ты?
Только жёсткое порно.
Знаешь ли ты, что язычество
Может быть добрым и славным?
Честным, хорошим и искренним,
Если по самой-то правде…
Если светло, целомудренно
каждый любить здесь сумеет…
Бедный Башмак! Гадко умер ты.
Ни человеком, ни зверем.
24-10-14
Поезд
Поезд был хороший,
пусть не очень быстрый,
вовсе не роскошный,
но —
красивый, чистый…
Стук да стук колёса —
сквозь поля и чащи!…
Поезд был весёлый,
сильный, настоящий;
С песнями и свистом
он так славно мчался!
ПОДОЖГЛИ —
И СПРЫГНУЛИ.
ТОЛЬКО Я ОСТАЛСЯ…
Курск
Мы ходим по земле.
Мы дышим. Нам тепло.
А там, на глубине —
Темно и тяжело.
Там холода шипы,,.
Удушья липкий яд…
А что бы отдал ты,,.
Что б их вернуть назад?
– " Я б отдал дом…»
– " Я – глаз!»
– " А я бы жизнь – на кой?!»
…А их никто не спас
В тот август роковой…
Лепилась ложь на ложь,
Бодрился адмирал.
И материнских слёз
Никто не замечал.
Тянулись злые дни
Отталкиванья рук…
А там, на душном дне —
Твой сын, твой брат и друг!
И нам покоя нет,
Пока, прощая зло,
Мы ходим по земле,
Мы дышим. Нам тепло…
Я так редко молюсь…
*** Из давнего…***
Я так редко молюсь —
но сейчас, но сейчас,
в это летнее утро —
услышь меня, Бог!
Всё плохое,
что ты приготовил для нас —
Только мне,
слышишь – МНЕ —
Дай, пожалуйста…
Боль
я привыкла терпеть,
молча слёзы глотать…
Я привыкла
всегда оставаться одна…
Но зачем Тебе девочка?!
Ей ли страдать?..
Пусть спокойно и радостно
дышит она…
Пожалей её душу;
не мучь и не жги
раскалённым железом
свирепых страстей!
Хочешь – сердце моё
к алтарю пригвозди —
но не трогай хотя бы
невинных детей…
Это – злая молитва…
Но врать – не хочу!
Будет День-Без-Вранья.
Будет Жизнь-Как-Любовь.
Посмотри мне в глаза —
как я молча кричу…
А теперь —
инструменты свои
приготовь…
Щит и меч
Молюсь за жестоко страдающих —
забытых, больных, умирающих,
теряющих веру и стыд…
О, пытки средневековые!
О, страхи и горести новые!
Неужто ЗАБВЕНИЕ – щит?
Что, если б сказали мне ангелы —
«Отдай своё счастье недавнее,
возьми их страданья и боль!» —
Ни сил не хватило б, ни совести
сюжет изменить своей повести,
и взяться за страшную роль…
Я вижу мечи вознесённые,
и лица, в молитвах склонённые…
…Стать сволочью мне не позволь…
16.08.11.
Кто ребёнка брал из колыбели…
Из раннего
Кто ребёнка брал из колыбели —
маленького, тёплого – к груди —
разве не погибнет от потери
самой лучшей на земле любви?
Разве даст отравленную воду
тысячам других, чужих детей?
Разве пустит бегать в непогоду
умирать от ядерных дождей?
Те, чужие – мёрзнут на вокзалах,
маются в присутственных местах…
И не раз бывают на авралах
хлопкоРОБАМИ в хлопкоРАБАХ.
Тех, чужих, однажды возвращают
матерям – без рук, без ног, слепых…
Ах, да что там! Разное бывает…