– Фигуристка и каратистка, значит? – подытожил он.

Одной рукой он повернул меня к себе. И смотреть заставил. Жесткие пальцы сжались на моем подбородке. Глаза вмиг заслезились – то ли от едкого дыма, то ли от той боли, что доставляли его прикосновения.

Если секс с ним будет таким же, как его касания, я умру. После первого раза. Едва только он окажется во мне.

– Первое хотели мои родители, вторым я увлеклась после их смерти, – пояснила я.

– Кто родители?

– Они были врачами, – зачем-то сказала я.

В этом не было тайны.

Он меня все равно не помнит, как сказал Монарх.

– Что с ними стало? Ты сирота? Живешь тоже одна?

Это был допрос. Он задавал вопросы так просто и бездушно, будто для него отсутствие родителей – обычное дело.

– Я одна.

– У тебя кто-то есть? Или был? Хочу знать, могут ли быть проблемы.

– Нет, нет и нет, – ответила, глотая гордость.

– И тебя совсем никто не ждет?

– Никто.

Углы его рта хищно дернулись.

А я едва не задохнулась, и на этот раз – уже не от дыма.

А от холода в его голосе.

– Это хорошо. Ты мне нравишься, девочка.

Он сказал это так отстраненно, будто бросил купюры мне под ноги. Будто уже купил меня, а сейчас – ставил финальную подпись.

По коже побежали мурашки. Я содрогнулась.

– Теперь ты не одна. Со мной будешь, – вердикт, не иначе.

Он потушил окурок и даже разрешил открыть окно. Едкий дым распирал легкие. Мне было плохо. Я почти не дышала. До меня дошло, с кем я связалась.

– Веди себя хорошо, Жасмин. И тогда ты будешь под моей защитой. Тебя никто не тронет, я так сказал.

– Я буду вроде игрушки? – уточнила сипло.

– Нет. Ты будешь моей женщиной.

Я кивнула.

– От меня требуется лишь вовремя раздвигать ноги?

Я усмехнулась холодно. Басманов сделал то же самое, а после – потрепал меня по щеке. Мол понятливая, поэтому и в жизни повезло. Стать женщиной Жестокого Давида – почти невиданная роскошь.

Ненавижу.

Неужели ты не видишь, как сильно я ненавижу тебя, Басманов? Я слышала, как ты сказал, что избавишься от меня. А когда ты узнаешь правду, ты захочешь избавиться.

Ведь предательниц не щадят.

– Мне раздвинуть прямо здесь? Или для чего ты привез меня сюда?

Я осмотрелась. На трассе отсутствует трафик. Ни души. Даже птицы в худых лесах – и те молчат, будто его боятся. Басманова.

Давид отклонился от меня и бросил взгляд в зеркало. Снова. Он осторожен – то ли за себя дергается, то ли… за меня. За нами могут следить, я это знала.

– Здесь просматриваемая трасса. Голые деревья. Возможность слежки нулевая. Я вызвал тебе машину, ты пересядешь в нее и поедешь домой. Так на тебя не выйдут. Все поняла?

Я закивала головой.

– Когда мы снова увидимся? – выдохнула я.

Вопрос не от большой любви. Я должна подготовиться к следующей встрече.

Например: заправить магазин сладкими пулями и положить пушку в сумочку.

Или спрятать нож под нижнее белье, которое он сорвет с меня.

– Скоро.

– Но ты не знаешь моего адреса.

Я была далеко не наивной.

Но уверенно играла ее – ту наивную девочку, которая однажды умоляла его о помощи.

Машина уже подъехала за мной, и тогда взгляд Давида полыхнул:

– Я найду тебя, Жасмин, – пообещал Давид и добавил с угрозой, – я найду то, что отныне принадлежит мне.

Я убрала палец со спускового крючка и нежно улыбнулась ему. Скоро – это звучало так сладко.

10. Глава 11

– В девять вечера за тобой приедет машина. Водитель доставит тебя до пункта назначения. Я заберу тебя там, будь готова.

Басманов настроен решительно – на обратной стороне записки было дополнение:

– Отказ – карается.

Я смяла записку, а перед глазами появилась его ухмылка. Шутки у моего убийцы были жестокие, я это сразу уяснила.