Чтобы не лезла, блдь, куда её не просили.

А вместо этого – целую. Терзаю её губы, кайф ловлю. Хороша, черт. Тихо стонет в мои губы. Адреналин искрит в крови, пьянит.

Давлю ладонью на шею девчонки, в себя впечатываю.

Надя задрожала.

От холода или желания – черт знает.

Но я в шаге от того, чтобы прямо здесь разложить её. Закончить танцы с бубнами, взять то, что моё по праву. Может, тогда перестану девчонке спуск давать. Стирать из памяти то, как она откровенно на наказание нарывалась.

Мну платье её.

Пробираюсь ближе к упругой заднице.

Вдавливаю пальцы, вырывая тихий вскрик.

Сильнее завожусь.

Кровь горит, сжигает всё к чертям.

Возбуждение крючками впивается, под кожу. Тянет.

Я взорвусь скоро. И лучше Наде быть готовой к последствиям.

– Хватит, - голос брата прорезается сквозь толщу воды. – Нил, в доме продолжишь брачные игры.

– Завались, - беззлобно бросил, отступая от куколки на шаг. – Не тебе нотации читать.

Будто я не видел, каким взглядом брат врачиху пожирал.

Она Лёву лечила, а Вадим её в воображении уже во всех позах нагнул.

Усмехаюсь, поправляя одежду. Почти идеальная картинка получается.

Нас три брата, их – три сестры.

Только Люба сдохнет быстрее, чем успеет к Льву подойти. За*бала, её выходки в горле сидят. Надя тоже чудит, но у той хотя бы смекалка работает, мозги есть.

У Любы скоро пуля в голове будет, если не перестанет моё терпение испытывать.

Одна Вера нормально свою работу делает, не прикопаться.

– Что с ней делать будем? – брат кивнул на девку, скрестил руки на груди. – Здесь пристрелим или в доме?

– Даже не знаю...

Протянул лениво, интуитивно чувствуя напряжение Нади.

Бросил взгляд на неё: замерла, не дышит.

Только смотрит внимательно, дыру во мне прожигает.

Пальцы её подрагивают, но больше не рискует тянуться ко мне.

– Хаз, - прошептала, сглатывая. – Пожалуйста.

– Я предупреждал? – сделал шаг к ней, склонился. Для нас двоих этот разговор оставил. – За её выходки ты будешь отвечать.

– Я помню, - смиренно глаза прикрыла. – Я буду. Не надо в неё стрелять.

Стоило бы.

Может бы зачатки мозгов появились.

Но лишняя шумиха нам ни к чему.

– Жизнь Любы на счетчике, - выдыхаю, решение приняв. – Если мне что-то не понравится, любая мелочь... Если она сейчас рванет, - предупреждаю. – Я ей башку снесу. Даже догонять не буду, отсюда снять успею. Поняла?

– Поняла, - послушно кивнула.

Нихера Надя не поняла.

Кивает, как болванка, а потом в самое пекло лезет.

Испытывает моё терпение.

Девчонки повезло, что на неё член встает.

– Она будет тихо сидеть.

– А ты можешь такое обещать? Ты ею не управляешь, Надь. Не давай за другого обещаний. Потому что спрашиваю я с тебя. У тебя уже один залёт. Решай, в какой позе отрабатывать будешь.

Надя смотрит на меня, не моргая.

Дрожит, прикасаясь пальчиками к щекам.

Но не спорит.

Машу рукой, позволяя помочь сестре.

И девчонка срывается с места. Подбегает к Любе, помогая ей встать с земли. Что-то долго втирает, но это не моё дело. Своё условие я сказал.

Меня эта Люба конкретно за*бала.

Если кладовка не поможет, то пойдёт в подвал.

Трупом.

– Два залёта.

Вадим рядом со мной идёт.

Девчонки – впереди. Надя на себе сестру тянет, сама толкает, не давая сбежать. И на меня оборачивается. Проверяет, не взял ли я Любу на мушку.

– У твоей фаворитки два залёта, - брат пояснил, усмехаясь. – Она соврала, Нил, мы оба это прекрасно знаем. Косвенно помогла сбежать сестрице. С этим разбираться не будешь?

– Уши скрути и завязывай подслушивать чужие разговоры. Моя фаворитка, - глаза закатил, интересное слово Вадим подобрал. – Мои проблемы. Я сам решу.

– Как скажешь, куда уж мне до опасного криминального авторитета.