Он преступник!

Он ничем не лучше Нила.

Но всё равно жалко.

– Лёв, ты как? – Вадим присел рядом с кроватью, потрогал лоб брата. – Держишься, братишка?

– Я… Хах, - смеётся хрипло, надорвано так. – Я всех тут переживу. Курить, пздц, хочется.

– Можно ему? – он на Веру посмотрел, а та нерешительно кивнула. – Условия помнишь? За брата я даже Наде голову сверну, никакая защита её не спасет. Тебя – тем более.

Я зарделась.

Тут все знают о том, что мы с Нилом обсудили?!

Словно о нашей сделке статью напечатали, все в курсе. Переглядываются, на меня смотрят. Люба – с непониманием, Вера – с сожалением. Хазовы – с интересом.

– Можно. Курение сужает сосуды, значит, меньше крови потеряет. Наверное. Я не лечу в полевых условиях, Вадим, я ничего гарантировать не могу. Всё что я помню из экстренной медицины, что можно пепел на рану, это спасет ненадолго. Но не с такой раной.

– Хрен там, я не дам в себя сигаретой тыкать.

Вадим покачал головой, бросил мне пачку сигарет и зажигалку, а брату отдал пистолет, который на тумбочке валялся. И направился к выходу, дверью хлопнул.

Мы вчетвером остались, замерли. Лев глаза прикрыл, медленно дышал.

Мы с сестрами переглянулись, Люба первой заговорила:

– Бежать надо.

20. Глава 20

– Люба, помолчи! – одновременно с сестрой крикнули.

Я выдохнула. Боялась, что меня предательницей сочтут. Начнуть осуждать, что я на сторону преступников переметнулась. Но Вера меня поддержала – и в груди не так сильно давит.

– Да вы что… Да надо…

– Можно я её пристрелю? – лениво поинтересовался Лев, приоткрывая один глаз. – Голова трещит. Надь, сигаретку-то дай.

– Сейчас.

Я подошла ближе ко мужчине, пока сестра кинулась успокаивать Любу. Мы переглянулись с ней, к одному решению подошли. Нельзя сейчас глупости творить.

Я щелкаю зажигалкой, а злополучный огонёк всё не появляется. С тревогой слежу за сестрами, нехорошее предчувствие щекочет горло. Будто сейчас случится что-то.

– Спасибо, - Лев выдохнул, когда я протянула ему сигарету.

– Тебе мало досталось? – Вера встряхнула Любу, а та поморщилась, хватаясь за щеку. – Ты ещё проблем хочешь?

– А вы тут спелись, да?! Может молча ждать смерти? Надо сейчас бежать, вы не понимаете?

– Нет, я точно её пристрелю.

– Сидеть!

Вера гаркнула так, что даже я замерла. Она направилась к больному, надавила на его плечо, останавливая от необдуманных поступков. На пистолет мы одновременно посмотрели, но никто даже не попытался забрать.

Можно, конечно.

Как мы думали, всего час назад, в гостиной.

С Львом справимся, нас здесь трое.

Только что дальше? Внизу двое старших Хазовых, мимо них не проскользнуть. И сколько ещё я смогу уговаривать Нила не трогать никого?

Он чётко дал понять, что я того не стою.

– Они нас убьют, вы не понимаете? – Люба всхлипнула, закрыла ладонями лицо. – Уже меня ударили, а дальше что?

– Ты в этом виновата, - я сама удивилась холоду, который скользил в голосе. – Люба, ты должна была гостей спровадить. А что в итоге? Теперь все в заложниках. Если с ними что-то случится – это тоже твоя вина. Поэтому сядь и молчи, пока не сделала хуже.

Люба словно не понимает, как всё плохо.

Она Хазу соврала – а я себя в обмен предложила.

Лишь бы с сестрами ничего не случилось.

А Люба дальше нарывается.

Меня ведь подставляет, хотя она того не понимает. Не думает даже!

– Знаешь, что Хаз сказал? – из себя слова выдавливаю, ловлю заинтересованный взгляд сестры. – Если ты ещё что-то сделаешь, то он сам тебя пристрелит. Сразу.

Вру, но зато это помочь может.

Вдруг хоть это сестру усмирит?

Вера присматривает за Львом, чтобы тот не отключился, я – за Любой, чтобы ничего не натворила. Время тянется пластилином, будто секунда целую вечность длится.