Александр и сейчас считал, нет, был уверен, что поступал тогда правильно. Идеи заговорщиков, стремившихся изжить самодержавие и дать волю крестьянам, привлечь широкие слои российского народа к управлению государством, чтобы многие умы могли принять участие в обустройстве России, были близки взглядам самого Александра.

Немного отойдя от тяжелых воспоминаний, Александр перешел в мечтательное состояние души. «Эх, обвенчаться бы мне с любезной Екатериной Андреевной, да поселиться в деревне. Я б жизнь крестьянскую намного лучше нынешней завёл. Установил бы общежитие, как в книжках, чтобы страсть к людскую к имуществу побороть. От того, что ходит среди мужиков ревность к чужому счастью и алчность, все беды и происходят. А когда все равны, у всех единое имущество, тогда и лишнего никому не надо. То что твоё и не твоё вовсе, а общее. И всегда дела вершить сообща.» – как решенное дело, заключил в своих мыслях Александр.

«Однако, как же повстречаться мне с Екатериной Андреевной?» – вновь вернулся к своей прежней мысли Александр…

А Екатерина Андреевна томилась в имении, целыми днями напролёт проводя в рукоделии. Услужливые крестьянки обучали её обращению с веретеном и тканями, пяльцами и нитями. По памяти она шила на куске атласной ткани портрет своего возлюбленного. В ясные, морозные дни, когда лучи яркого солнца, падая на снег, отражались от него множеством искринок, ослепляя глаза, она выходила на прогулки. Укутавшись в шаль, она подолгу стояла на крутояре, всматриваясь вдаль, а затем тяжело вздохнув, возвращалась в дом.

В один из дней, под самые рождественские праздники к усадьбе подъехали сани, груженые какими-то деревянными коробами. На санях сидели два человека. Один из них, возница, заросший бородой, с длинными волосами, лохмотьями свисающими из под шапки, которая была нахлобучена по самые глаза, слез с саней и подойдя к кучеру, что-то спросил. Кучер же отвечая, замахал руками и показал на дом. На шум их разговора из конюшни вышли ещё два крестьянина, занимавшихся ремонтом кареты, на которой приехала Екатерина Андреевна.

Сама же Екатерина, стоявшая у окна, заметив дворовых людей, о чем-то оживленно переговаривающихся с возницей, решила выйти и разузнать о причине случившегося, а заодно подышать воздухом. Она быстро накинула на плечи теплую накидку, поданную ей служанкой и вышла на улицу.

– Что приключилось, Евграф? – окликнула она управляющего, который тоже вышедший на шум, стоял среди переговорщиков. Управляющий был недавно куплен Андреем Степановичем у своих родственников из Симбирской губернии и отличался от прочего крестьянского люда хорошим знанием грамоты и умением ловко управляться цифрами, складывая и отнимая в уме.

– Вот, Екатерина Андреевна, эти люди говорят, что подарок изволили Вам привезти.

– Как есть правда, – подтвердил возница. – Вот те крест! – возница перекрестился и продолжил, – Велено передать на праздник Рождества Христова подарок- говорил возница, сильно окая. – Так и сказано, Екатерине Андреевне.

– Так несите в дом подарок, что же ждешь, Евргаф?

– Его превосходительство Андрей Степанович крепко наказывал никого постороннего не пускать – возразил управляющий.

– Какие же это посторонние, – притворно удивилась Екатерина, догадываясь, от кого мог поступить подарок. – Это же посыльные. Люди, можно сказать состоящие на службе. Их дело передать, что велено да ступать прочь после исполнения. Так, что Евграф, не препятствуй, а лучше пособи перенести подарок в дом. Что там в коробах? – обращаясь к вознце, спросила Екатерина.

– Откель мне знать, барышня? – удивленно спросил возница. – Моё дело привезти.