— Да-а-а-а!.. Не… Не останавливайся!

И Стейн наконец мне внял. Понял и признал мое ненасытное желание. Согласился его удовлетворить. Его пальцы перестали, наконец, терзать мою грудь. Сильные руки легко, но осторожно, не причиняя боли, развели в стороны мои бедра. А потом и вовсе закинули мои ноги себе на плечи. Я нервно хохотнула. Что это сегодня на Стейна нашло? Так соскучился? Он никогда ничего подобного между нами не допускал, признавая одну-единственную позу в сексе: мужчина сзади. Первое время меня это раздражало. Хотелось видеть лицо своего мужчины, его глаза в ту минуту, когда он погружался в мое тело. Но постепенно я привыкла, ведь во всем остальном мы совпадали практически идеально. Так стоило ли капризничать? Я научилась закрывать глаза и представлять лицо Стейна в те мгновения, когда мы соединялись, его удовольствие от того, как его член властно проникал в мое тело, заполнял собой всю меня.

Я непроизвольно вцепилась ногтями в простыни, почему-то оказавшиеся слишком толстыми и грубыми, чем привычное мне постельное белье, когда головка скользнула к входу во влагалище и на мгновение там замерла. Будто Стейн заколебался: продолжать или нет? Готова ли я его принять или стоит продолжить прелюдию?

Я невольно захныкала:

— Сте-е-ейн…

Да он надо мной издевается! Наказывает за что-то! Я три месяца просидела в клетке, не зная, где он и что с ним происходит! А теперь, когда мы, наконец, встретились, он раздразнил меня, возбудил и…

Сердце в груди вдруг замерло, сжавшись в комочек. Три месяца?.. Клетка?.. В тот же миг беспощадная реальность обрушила мне на голову целую бочку ледяной воды понимания. Возбуждение схлынуло, будто его и не было, а я резко распахнула глаза и… В эту же самую секунду мужской член проник в меня, а я встретилась взглядом с сиреневыми глазами… Шрама!

Один удар сердца, и я понимаю, что никакого Стейна не было и в помине! Все это время я была с головорезом, который потребовал меня в уплату своих услуг. Это он ласкал и возбуждал меня. Это в его странные сиреневые с серебристо-зеркальным треугольным зрачком глаза я смотрела сейчас!

Заниматься сексом со Шрамом? Вот уж чего я точно не хочу! Накатило такое отвращение на себя и свои реакции, что меня затошнило. Тело сжалось в попытке избавиться от ненавистных прикосновений. Вот только кто б меня отпустил! Руки, еще недавно нежно оглаживавшие мои бедра, сжались тисками, удерживая меня на месте. Я охнула от боли. А мужчина, нахмурившись и слегка ослабив хватку, вдруг хрипло велел:

— Расслабься! И боли не будет!

Вместо этого я сжалась еще больше. Почти как пружина на взводе. Малодушно понадеялась, что он меня сейчас отпустит. Но вместо этого наемник начал двигаться во мне. А у меня из глаз брызнули слезы. Стоило ли три месяца сидеть в клетке, чтобы все равно оказаться изнасилованной? Пусть и не совсем с применением физической силы. Суть от этого все равно не меняется.

Шрам, глядя на меня, нахмурился. Отпустил мою ногу, которую удерживал правой рукой, поднес руку к лицу, медленно и чувственно лизнул большой палец. А потом нащупал им клитор и…

Спустя несколько неловких минут возбуждение не только вернулось, но и усилилось стократно. Этот мерзавец определенно знал, как нужно обращаться с женским телом. И как бы я этого ни хотела избежать, в конце концов, меня опрокинул самый сокрушительный оргазм в моей недолгой жизни…

…Из опиумного дурмана послеоргазменной неги меня вырвал какой-то резкий подозрительный свист, больно ударивший по ушам. Я вяло дернулась. И это ленивое неловкое движение оказалось единственным, на которое было способно мое тело. Ни встать, ни перевернуться, ни открыть глаза. Словно мне вкололи парализатор, не только лишающий возможности управлять своим телом, но и притупляющий чувства и ощущения. Когда-то я уже испробовала действие этой гадости на себе. Потом сутки не могла прийти в норму. Так что ощущения были знакомы.