– Пусть уберет пушку! – заверещал он. – Это беспредел! Беспредел!
– Постойте, постойте, – поднял руки ладонями вверх Лиханов. – Стопе кипешу. Сейчас разберемся, все честь по чести. Раз из-за девчули этой проблема обломилась, надо по-другому решить. По-нашему. По-честному. Сейчас не девяностые, а мы не беспредельщики какие-то. Не так ли, Вольф?
Он кивнул одному из мужчин и тот тут же спешно подал запечатанную колоду карт. С крокодильей улыбкой Эдик сделал приглашающий жест. Пистолет Вольфа исчез так же непонятно, как и появился. Легонько усмехнувшись, он сел за стол и взял карты. Обезьяну ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Они играют на меня в карты! Мамочка! Они действительно играют на меня в карты. Могла ли я еще вчера подумать, что Глеб предаст меня, и я окажусь в каком-то вертепе среди самых настоящих бандитов. И они будут разыгрывать меня в покер, как вещь…
– Это невозможно! – заламывая руки воскликнула я. – Прекратите! Я живой человек, и у меня есть чувство собственного достоинства. Вы должны меня отпус…
– Цыц, аллюра! – гаркнул Эдик и взглянул на меня так страшно, что я попятилась в угол. – Жорик тебя научит, как вести себя надо!
Судя по радостному виду, Обезьян действительно выигрывал у Вольфа. Он довольно скалился, подмигивал и кидал на меня масляные взгляды. Один раз даже посмотрел на меня и, пользуясь тем, что никто не видит, несколько раз толкнул щеку языком изнутри. Смысла этого я не поняла, но догадалась, что это был намек на что-то очень противное и неприличное.
В отличие от лучащегося довольством Обезьяна Вольф был совершенно непроницаем. Присаживаясь за стол, он даже не снял пальто, словно не рассчитывал задерживаться и вообще не воспринимал это всерьез.
Однако игра затягивалась, и внимание всех присутствующих сейчас было приковано к ней. Мужчины и даже сам Эдик сделали ставки, причем ставили в основном на Жорика.
Пользуясь тем, что все были увлечены покером, я сделала пару осторожных шажков к двери. Но циклоп, который притащил меня сюда, прищурился и помахал из стороны в сторону указательным пальцем.
Я затихла. Горло нещадно саднило – больших трудов мне стоило сдерживаться и не рыдать во весь голос. Каким бы не был исход игры – ничего хорошего меня не ждет.
Там, в нашей квартире, Глеб и Олеся сейчас вместе. Она спит вместе с ним на нашей постели. Он заботливо обнимает ее и целует. Ласково называет «Лисенок».
А я здесь, в чужом страшном месте. Отдана ради забавы бандитам. Сначала со мной потешится один, потом второй. Так и будут пускать по кругу. Мамочка, как же это мучительно и жутко!
– Ты пхоигхал, Немец! – прохрюкал Обезьян и с торжеством показал свои карты – три дамы и две пятерки. – Фулл хаус. Девчуля моя!
ГЛАВА 6
Бандиты заулюлюкали, затопали, засвистели. Обезьяна подбадривали, хлопали по плечу, советовали, как со мной надо… Чтобы была покорной и удовольствие доставила.
Он хохотал и радостно принимал поздравления. На эмоциях даже вскочил и исполнил какое-то нелепое коленце. Очевидно, девушки, даже с низкой социальной ответственностью, его вниманием не баловали.
– Пусти меня ты, мама, пусти меня, хгодная, пусти, ведь мне идти похга… – лыбясь щербатым ртом, пропел Обезьян и направился ко мне. – В Лазухгном шум и песни, и там бхгатва гуляет, и не мешают мусора… Девчулечка – кхасотулечка мо-о-о-о-я! Вот мы с тобой загуляем, вот мы с тобой загудим…
Вольф поморщился и кинул свои карты на стол.
– Каре, – отрывисто сказал он и поднялся.
Один из бандитов сунулся в его карты.
– Жорик, братское сердце, и правда, четыре царя, – с удивлением резюмировал он.