Когда женщины приехали, оказалось, что Миши уже не было в живых. Ему ещё в Лефортово, на допросах отбили почки. Здесь, в Сураже, их использовали на работах по разрушению мостов, железных дорог, каких-то бетонных сооружений. Работа была тяжёлая и опасная. Миша очень быстро, не выдержав такой нагрузки, умер. Жене ничего не сообщили, она приехала впустую. Ира сняла угол в соседней деревушке, Юля осталась с ней. Пробыли они там недели три. Покупали в деревне продукты и передавали Семёну. Он был сильно истощён, еле держался на ногах. Оказалось, при подрыве одного из мостов через реку Западную Двину взрыв состоялся раньше, чем все покинули этот мост. Люди, как горох, посыпались вниз. Семён оказался у самого края моста, что и спасло ему жизнь. Он упал с большой высоты, но зацепился за песчаную насыпь у основания моста и покатился по ней. Получил сотрясение мозга и ушиб позвоночника, но остался жив. Так повезло не многим. Может, в преддверии войны был приказ уменьшить состав заключённых, которых надо будет вывозить из зоны будущих военных действий?

Перед самой войной лагерь переместили куда-то под Куйбышев. А когда началась война, стала ощутима острая нехватка ″живой силы″, из заключённых стали формировать ″штрафбаты″ и отправлять на фронт. Как правило, их направляли на самые безнадёжные операции, где предполагались большие потери. Где проходил со ″штрафбатом″ рядовой Семён Осипов, я не знаю. Знаю, что за время войны было получено нами 2-е похоронки. В октябре 1943-го года отец был ранен, контужен, переправлен в лагерный госпиталь по месту его расположения под Куйбышевым.

Впоследствии папа не любил делиться воспоминаниями об этом отрезке своей жизни. Иногда он вдруг рассказывал некоторые эпизоды. Но тогда я многого не могла понять или не проявляла (увы!) интереса, чтобы узнать. Лишь позднее эти отдельные эпизоды связывались в цепочку событий, а иногда не связывались. Но папы уже не было. Я расспрашивала маму, но она знала не всё. Так случилось, что подробности этой части его жизни я узнавала отрывочно. Или когда сама жизнь возвращала к этим событиям.

Например, когда Семён, вернувшись после войны, поехал к жене Орлова, чтобы рассказать ей о последних днях его жизни. Они вместе были в Лефортово. На одном из совместных допросов, когда от них требовали взаимных оговоров, Орлов не выдержал и вспылил, обозвав следователя гадом и убийцей. Следователь тут же подтвердил обвинение, выстрелив в упор в Орлова. Жена, конечно, этого не знала, она даже не знала, жив ли её муж, хотя и догадывалась, поскольку перестали принимать передачи. Но она всё ещё надеялась, ведь у Иры и Юли тоже не принимали, а они оказались живы (на тот момент). Семён тяжело переживал необходимость сообщить о смерти Орлова, произошедшей ещё до войны. Они с Ирой много шептались по ночам, обсуждая эту трудную миссию. Дочка уже была достаточно большой, чтобы понимать, о чём говорят родители.

Или, когда мы встречались с Юлей Ермолаевой и её детьми.

Юле, вернувшейся из Суража, пришлось искать работу. Её, тут же уволили с прежнего места как жену ″врага народа″. Она, высококвалифицированный инженер молочной промышленности, устроилась куда-то судомойкой. Из деревни забрала сына Славу, а Алю оставила. Двоих она прокормить не могла, а в деревне у родителей было молоко, масло, картошка, хлеб, яйца. Аля выросла крепкой, румяной деревенской девочкой, чувствовала себя неловко в Москве, куда приехала после войны. Она не могла простить матери, что та бросила её, оставив с собой сына. К Славе Аля относилась неприязненно, хотя я запомнила его ласковым, добрым мальчиком. Приезжая к ним, я тоже чувствовала себя между братом и сестрой очень неуютно. Родителям пришлось объяснять мне ситуацию, и они просили меня быть терпеливой, общаться с обоими, чтобы помочь им обрести друг друга. Но, в конце концов, из этого ничего не получилось. Слава стеснялся перед друзьями своей деревенской сестры. Аля в присутствии его друзей и в школе чувствовала себя нескладной, чересчур румяной, малообщительной. И во всём винила мать, даже подросши, не смогла её понять, поверить, что таким образом мать сохранила ей здоровье и саму жизнь.