Что-то резко потянуло меня вниз, к моей пустой оболочке, которую я тоже ощущаю. Скорее, скорее! Ослепительный свет, стремительный провал. Я чувствую, как постепенно становятся ощутимы грудь, плечи, живот, руки и ноги. Я снова чувствую себя человеком из плоти и крови, но ещё долго лежу, не в силах произнести ни звука. Я снова чувствую своё тело изнутри. Мне легче. Очень хочется пить. Где моя дочь? Мама? Они ничего не заметили. Сколько это длилось? Секунды, минуты, часы? Я понимаю, что это душа покидала моё тело. Могла ли она не вернуться?

Смотрю на часы. Прошло почти 2 часа, как я затихла одна в комнате. Значит, так я их волную. Интересно, когда бы меня хватились? Когда что-нибудь будет нужно, чтобы я сделала? Достаточно грустный итог моей почти закончившейся жизни. Наверное, я не права, иначе не стоило возвращаться. Но почему, всё-таки, эти мысли так часто возникают?

Прошлым летом мы с Володей выбрались на 10 дней в Крым, в Судак. В общей сумме с дорогой – 12. Я так давно мечтала о МОРЕ! Я часто вижу его во сне, и всё бегу, бегу и не могу добежать до кромки воды. Наташа оставалась с бабушкой, уверив её, что никуда не будет уходить. А мы обещали каждый день звонить, и, если случится что-нибудь . . . Самолётом тут же домой, через 3 – 4 часа будем дома. В этом году мы решаем повторить поездку. Мама понимает, что нам надо отдохнуть, но панически боится оставаться без меня. Она свято верит, что я спасу её из любого состояния, я, а никто из врачей. Надо заметить, что так часто и бывает. Насколько мы нужны врачам – известно, да и приходят они совсем не сразу, когда их вызываешь. А помощь нужна быстро. За многие годы я изучила все проявления маминого нездоровья, да и чувствую её лучше, чем себя. Я сразу сосредотачиваюсь на её сиюминутном состоянии, как бы вхожу в её болезнь, и у меня возникает совершенно чёткое решение сделать то-то и то-то. Самое главное, что это помогает, и, когда потом приезжает "Скорая" (ну очень скорая!), оказывается, что надо было сделать именно так, а не иначе.

Мы снова едем поездом, в "общем" вагоне. Так дешевле, иначе мы бы не смогли поехать вообще. Где наши далёкие студенческие годы! Только тогда я так и ездила. Потом поднималась по лестнице повышения своего уровня (как материального, так и морального), и все последние годы своей нормальной жизни предпочитала всему самолёт: жалко тратить время и силы на долгую дорогу и переваривание советского "ненавязчивого" сервиса. Но грянула "перестройка", в результате которой мы лишились всех денег – и накопленных и зарплаты, а для меня, заодно, и работы. Так что впору было думать только, как прокормиться. Всё остальное, включая приобретение износившейся одежды, пришлось исключить из нашей жизни. Выручает лишь моё умение перешить – перекроить из старой, чужой – выброшенной, или с "турецкого" рынка (это для Наташи) одежды. Вот как просто кончилась моя привычка модно, хотя и недорого, одеться.

Отступая немного в прошлое, скажу, что незадолго до окончания пребывания моего на работе и полного падения в пропасть нужды, я получила за очень важную для ЭНИМСа работу небывалую премию: 1500 руб., против обычных 100 –300 (!) рублей. В это время мы узнали, что наши друзья купили домик в деревне в 30 км от г. Владимира. Недалеко от них в деревне Огорелкино продавался ещё один дом за 1000 руб. И мы не долго думая, решили, что это очень хорошо, что решатся проблемы нашего отдыха, когда надо примирить отдых наш, Наташи и не оставлять одну маму. Прямо за домом была весёлая берёзовая рощица с земляникой и грибами, совсем рядом – небольшой, но очень чистый пруд. Мы мечтали, как сделаем площадку для отдыха под яблоней, площадку для тенниса . . . А тут и грянул обвал. Я умирала от отчаяния реальной угрозы голода. Наш сосед ободрил нас, и осенью мы под его руководством и с его помощью выдирали из-под первого снега недобранную колхозниками картошку (у него-то картошка была посажена и собрана, это он ради нас копался в подмёрзшей земле). На следующий год мы уже вспахали своё поле и не под корт и поляну, а под картошку. Ну и, конечно, морковь, свёкла, лук, зелень, помидоры, огурцы, кабачки, тыквы. Сначала, для улучшения почвы посадила горох и бобы, а потом поняла, что бобы – это здорово: растут мощно, забивают сорняки, дают большой урожай и вызревают, несмотря ни на что. А бобовая каша очень вкусная. Да, ещё была клубника и смородина, посадили несколько яблонь. Всё это надо было обработать, уходить, собрать, перевезти в Москву. В общем, вполне спортивный отдых получался.