– Сейчас кредитку дам, – он потянулся к своему бумажнику.

– Зачем? Будто у меня своих нет! Я к тому, что мне по магазинам надо. И, видимо, надолго. Потому что, как всегда, мой размер только в детских отделах, но всё со стразиками, а если во взрослый отдел пойти, то на таких, как я, не шьют… Даже в Швеции.

– Ну, я знал, кого выбираю – чтобы ни у кого такой не было, – хмыкнул командор. – Только я с тобой по магазинам не пойду. Во-первых, звонками будут отвлекать, а во-вторых, мне легче сразу купить тебе всю вешалку, чем ждать, пока ты всё перемеряешь. Я с тобой кого-нибудь из ребят отправлю, им всё равно, как и где небо коптить.

– Зачем мне твои ребята? Кто меня тут обидит? Да брось.

Пока я натягивала «ветошь» обратно на себя, Йан неодобрительно косил глазом.

– Может быть, по каталогу что-нибудь возьмёшь? Сюда бы доставили сразу. В таком виде в люди выйти неприлично…

– Вот хорошо, что ты мне не муж. Один день я бы ещё потерпела, а на второй ты бы меня достал, а никуда уже не деться.

– А может, была бы ты моей женой, я бы и не придирался.

– Ну да, была бы я твоей женой и видела бы тебя несколько раз в неделю. А ты бы завёл ещё одну любимую, великаншу, тоже чтобы ни у кого такой не было.

– Нет, не завёл бы. Мне не надо больше никого, – серьёзно сказал Йан.

Я тяжело вздохнула.

– Вот не понимаю я вас, гатрийцев. Вот на что вам нелепости всякие? Почему бы, например, всем гатрийским мужчинам не собраться и не добиться, чтобы разводы разрешили? Или чтобы разрешили жениться на женщинах с изнанки?

– А всем гатрийским мужчинам этого и не нужно, – пожал плечами Йан. – Им и так хорошо. Это нужно только некоторым. У которых любимые слишком гордые и глупые, чтобы просто быть счастливыми.

– Ничем не могу помочь. К тому же некоторым женщинам с изнанки тоже есть на что пожаловаться, – я повернулась к нему. – Бывает, что их мужчины – тоже слишком гордые и глупые. Никогда не променяют свои гатрийские титулы, чины и общественное положение на свободную жизнь со своими любимыми на изнанке.

– Опять хочешь невозможного? – насупился Йан.

– А вот тут для тебя как раз ничего невозможного нет. Ты не хочешь ломать свою жизнь на поверхности – можно всё бросить и уйти на изнанку. Просто тебе это на самом деле не нужно. И никакая я тебе не любимая. Разве что любимая игрушка.

Он встал и недобро взглянул на меня:

– Кира, ты обещала мне…

– Я обещала тебе, что всё будет, как раньше. Вот и буду такая, как всегда! Или тебе нужна тихая мышь, которая тебе слова поперёк сказать не осмелится? Так у тебя уже есть дома одна, вторая тебе зачем?

Он протянул руку к моей шее. Очень захотелось отстраниться, но я не шевельнулась. Йан взял меня за шею, запустил пальцы в волосы. Скулы его ходили ходуном.

– Не злись, командор. Я помню о сделке. Можно, я пойду по магазинам?

Он привлёк меня к себе и осторожно поцеловал:

– Иди, конечно. И не упоминай постоянно про сделку. Помни, но не упоминай. Это тебе по силам?

– Как скажешь, командор.

– Кира, зови меня по имени! – заорал он так, что я вздрогнула.

– Конечно, Йан, я помню, как тебя зовут.

– Я тебя когда-нибудь звал «проводник»?! – он не мог успокоиться.

– Ты называл меня наёмницей, я и то не обижалась, – фыркнула я. – Йан, мне льстит, что ты командор. Мне нравится произносить это слово, что тут плохого?

Он тяжело вздохнул:

– Я от тебя с ума сойду. Иди уже, купи себе приличные тряпки.

Я чмокнула его в бородатую щёку, подхватила рюкзачок и вышла из номера.

Обойти пришлось все самые приличные универмаги в районе Сергельс-торг. Всё было именно так, как я и предсказывала. Чтобы на мой размер и рост найти что-то удобное и неброское, пришлось побегать. Но на этот раз мои усилия были вознаграждены. Купила я довольно много и везде оформила доставку в отель, потому что таскать с собой пакеты совсем не хотелось.