Она вскрикнула, ощущая, как тепло заливает весь низ живота, каким глубоким поцелуем приник к ней Шион, как его пальцы раздвигают ее мокрые складки, чтобы вылизывать ее яростно и страстно, снизу вверх, вырывая из груди еще более громкие крики. И плевать, что кто-то может услышать их, весь Нершиж этой ночью – один сплошной вопль оргазменного удовольствия, все свободные женщины заняты только этим, но Кайлин чувствует себя особенной, избранной, потому что наконец лежит в объятиях мужчины, которого выбрала сама…

Она раздвинула ноги еще шире и приподняла бедра навстречу его поцелуям. Ее ласкает настоящий бог, так, как целуют только любимых женщин, и неважно, сколько в нем на самом деле этой божественной крови. Они созданы друг для друга в этих ласках и этой любви. Луна вдруг стала казаться такой яркой, полыхающей между приоткрытых век, а шелест волн стал тише, и соленый запах собственного разгоряченного тела будоражил обоняние. Кайлин закричала, распадаясь на куски, каждый из которых превратился в чистое удовольствие, и Шион поднялся на руках, чтобы обнять ее, прижать к груди и утешить.

– Ш-ш-ш, моя девочка, тише. Ты такая громкая и сладкая, когда кончаешь. Я запомню, что надо с тобой делать, чтобы ты снова порадовала меня так же.

– Нет! – она судорожно вцепилась в его руку, с трудом собираясь с мыслями. – Не останавливайся! Я хочу еще! Еще больше!

– Я сделаю так еще, но не сегодня. Не хочу измучить тебя.

Измучить ее? Да она впервые за вечер провела какое-то время, не вспоминая о дее!

– Ты должен лечь на меня, – прошептала Кайлин, чувствуя, что ей просто необходимо продержать свое чудесное забвение как можно дольше. – Я знаю. Я видела, как это делают другие. Я хочу, чтобы ты тоже кричал от счастья, как я.

Шион застонал, прикрыв глаза и упираясь лбом в ее лоб.

– Ты хоть понимаешь, о чем меня просишь?

– Да, да, я понимаю, – она неловко облизнула пересохшие губы и с тайным торжеством отметила, как от этого он дернулся, одной рукой стягивая с бедер шоссы, другой бережно опуская ее обратно на землю. – Еще, Шион, еще. Люби меня еще!

Он с силой подтянулся на руках, пронзая ее тело, но Кайлин не почувствовала боли. Только поймала губами стон, вырвавшийся из его груди.

– Какая ты узкая… я забыл, что ты почти девственница…

Кайлин и сама об этом забыла. Какая же она девственница после того, что сделал с ней дей? Она подавила желание стиснуть виски ладонями, чтобы выдавить вернувшиеся непрошенные мысли, и постаралась вновь погрузиться в происходящее. Как плавно двигается в ней Шион, как приятно ощущать внутри себя твердый член мужчины, полный горячего желания, слышать над ухом ласковый шепот. «Моя девочка, моя Кайлин, моя единственная на всей Эре…»

Миг – и он вздрогнул, ударив в нее изнутри тугой струей. Мучительно застонал, резко двигая бедрами между ее распахнутых ног, словно стараясь излиться как можно обильнее в ее тело, содрогаясь от спазмов, скручивающих мышцы. Кайлин расслабленно откинула голову, охотно принимая то, что он ей давал, и представляя, как в этот момент его семя укореняется в ней в виде будущего ребенка. Это было бы прекрасно. Это то, чего она бы очень сильно хотела. Ребенок от того, кого она выбрала сама.

Небо над горизонтом понемногу светлело, пока они лежали в тесных объятиях, то вновь занимаясь любовью, то отдыхая от ласк. В предрассветных сумерках тело Шиона, его лицо казались вылепленными из мрамора рукой самого искусного мастера, Кайлин смотрела и не могла наглядеться. Она никогда не забудет эту ночь, свою первую ночь с любимым, и даже если бы ей грозило наказание в виде камня на шее, она бы все равно сделала это. Интересно, как бы отреагировал отец, если бы узнал, что Кайлин все-таки исполнила свой долг перед Нершижем, но не с тем, кто ее выбрал? Предал бы ее смерти? Вряд ли. Женщины слишком ценны, особенно, если могут уже носить ребенка в животе. Ей бы все сошло с рук. Она чувствовала себя преступницей, но при этом очень счастливой, и это было восхитительное ощущение.