Вход в магазины был открытый, и мы ездили туда за продуктами. Вот там и были и сгущенка, и разнообразные сыры, и даже черная икра в больших бочках.

Я тогда училась в младших классах и в магазин постоянно ходила за продуктами. Как-то зашла в маленький магазинчик на перекрестке, а там у двери стоит большая бочка с чем-то черным.

– А что это? И почему так дорого? – спросила я у продавца.

– Это – черная икра, – ответила продавщица, – а дорого потому, что она очень полезная!

– А как её едят? – спросила я.

И она рассказала мне про бутерброды.

Мама все время говорила про полезное, что если что-то полезно – то это надо есть обязательно:

– Ну, взвести немного.

– Могу только пятьдесят грамм, меньше нельзя, – предупредила продавщица.

– Давайте!

И, получив пятьдесят грамм за большие деньги, я пошла домой.

Дома, как меня научили, я намазала хлеб сливочным маслом, положила сверху икру, съела – и не получила никакого удовольствия!

Когда мама пришла с работы, я рассказала ей про дорогую и полезную икру.

– Ну и как, вкусно, тебе понравилось? – спросила она.

– Селедка и селедка с маслом, ничего особенного! Ты сделай себе тоже полезный бутерброд для здоровья.

Она попробовала икру, но на неё она тоже не произвела впечатления.

– Ну, может она и правда чем-то полезная, если она такая дорогая, – сказала недоуменно мама.

Видно, что она про эту икру тоже ничего не знала. Так же как и другие. Никто в ней не разбирался и у большинства населения особым успехом она не пользовалась

Да и по цене она была хоть и доступная, но не всем по зубам. Это потом мы вспоминали: какие мы были глупые, что не ели эту икру. Годами позже ее уже было не достать. Совершенно справедлива русская пословица: «Русский человек задним умом крепок»

Я только что прибежала с улицы, а мама пришла с работы.

– Одевайся быстро, пойдем к тете Марусе-модистке.

Я посмотрела на свое платье, потрогала за юбку и довольно весело сказала:

– А на мне все хорошее надето. Я – готова!

Мама посмотрела на меня, покачала головой, взяла со стула свою сумку:

– Все! Я пошла одна и тебя такую не возьму!

И дверь за ней закрылась. И было бесполезно спорить и кричать.

Конечно, в этом платье я носилась целый день по улице и волосы в конце дня были уже в разные стороны, но это не мешало мне чувствовать себя на высоте и в полном порядке.

А эта обувь! Вечно полные сандалии песка, потому что кругом земля и асфальта на нашей улице не было никогда.

– Почему не следишь за обувью! – слышала я нарекания. – Твой отец чистил так свои хромовые сапоги каждый день, что в них можно было, как в зеркало, смотреться, а у тебя что? – мама показывала на запыленные кожаные сандалии. Я молча брала их, садилась на стульчик, спиной к маме, и слегка протирала тряпкой. Сидела я так долго, создавая видимость, что тру я их до зеркального блеска.

– Ну, вот натерла! – говорила я, поставив сандалии на место.

– Да, уж! – качала укоризненно головой мама, глядя на сандалии. – Как трюмо!

Обувь у детей была только натуральная: зимой все ходили в валенках, а летом в сандалиях из натуральной кожи на толстой подошве. Они были яркие, прошитые, и их носили все дети: богатые и бедные.

Только с уходом за обувью у меня не получалось. Нет, в мою обувь, как в зеркало, не посмотришь! Это – правда!

Мама дважды предлагала пойти с ней по делам к модистке, но, в результате, оставляла меня дома.

– Вот посмотрите на нее! Лежала, лежала на диване с книжкой – встала и пошла! Платье как из попы!

– Ты же в люди идешь! На тебя смотреть будут! – возмущалась она.

Платье было немного измято сзади. Мне не понравилось мамино сравнение.