Именно слияние сексуальных инстинктов с агрессией делает возможным для ребенка отстаивать свои права на обладание объектом любви, состязаться с соперником, удовлетворять любопытство, демонстрировать свое тело или свои возможности, даже получение пищи и уничтожение ее посредством съедения – результат этого соединения. Аналогично в нормальной взрослой сексуальной жизни осуществление сексуального акта предваряется определенным количеством мужской агрессии, чтобы обрести господство над сексуальным партнером. В анормальных случаях, когда из-за подавления или ослабления агрессии ее недостает, сексуальные проявления становятся неэффективными. Результатом этого по взрослой генитальной жизни является импотенция. На прегенитальных стадиях в детстве результирующая клиническая картина такова: пищевые расстройства, слабость эмоциональных привязанностей, особенно в Эдиповых проявлениях, снижение любопытства и интеллектуальных достижений, потеря удовольствия от игры и т. п. Если же агрессивные влечения по тем же самым причинам не дополнены сексуальными, то они проявляют себя как чисто деструктивные и криминальные в форме бесконтрольных и неуправляемых склонностей.
Приложение теории инстинктов жизни и смерти к психологии
Эта теория, по сути биологическая, имеет несколько важных следствий для психологии в целом и детской психологии в частности. Во-первых, она объясняет, почему в любовные отношения между людьми так часто вмешиваются эмоции враждебной и агрессивной природы. Согласно высказанным выше теоретическим предположениям, любовь и ненависть перемешаны по своей природе, и с началом отношений с другими людьми в жизни индивида обе противоборствующие тенденции направляются на одних и тех же людей. Подразумевается, что у ребенка развиваются как враждебные, так и любовные чувства к матери, помимо той враждебности, которая появляется, когда мать фрустрирует желания ребенка. Та же склонность – направлять на любимых людей негативные и агрессивные чувства – сохраняется в течение всей жизни и неизбежно вызывает страдания и неразбериху в практически счастливых и позитивных любовных отношениях взрослых. Невозможность установить исключительно позитивные отношения в реальной жизни вызывает в человеке то страстное желание «чистой любви», которое находит выражение в бесчисленных фантазиях, грезах, утопиях и прочих поэтических произведениях.
Споры и проблемы
В вышеописанных теоретических предположениях имеется несколько спорных моментов, обсуждаемых в настоящее время многими психоаналитиками.
Как отмечалось выше, существуют расхождения во взглядах на роль фрустрации в развитии агрессивных стремлений. Те аналитики, которые принимают фрейдовскую теорию инстинкта жизни и смерти, рассматривают агрессию как врожденное инстинктивное побуждение, которое развивается спонтанно как реакция на окружающую среду, но не является результатом ее влияний. Те аналитики, которые поддерживают более раннюю «фрустрационную теорию», считают агрессию продуктом влияния окружающей среды, а именно индивидуальным ответом на помехи исполнению желаний (John Bowlby).
Еще один обсуждаемый вопрос заключается в следующем: могут ли взаимодействия между двумя противоположно направленными биологическими силами создать конфликт на психологическом уровне, и если да, то насколько глубок этот конфликт, то есть является ли амбивалентность чувств базовой по своей природе и имеющей патогенное значение.
Группа психоаналитиков из Англии, представляемая Мелани Кляйн и ее последователями, отвечает на этот вопрос утвердительно. В соответствии с ее взглядами, жизненно важной стадией эмоционального развития каждого ребенка является признание того, что объект любви может подвергнуться нападению и разрушению из-за того, что его любят. Когда объектом любви становится не просто часть другого человека, посредством которой достигается удовлетворение (например, материнская грудь), а целая человеческая сущность (мать как личность), ребенок чувствует вину за свои деструктивные фантазии. Это вызывает чувство депрессии, которое уменьшается только тогда, когда появляются идеи исправления и восстановления, которые приносят облегчение. Мелани Кляйн рассматривает эту фазу, которую она называет «депрессивной позицией», как необходимую для дальнейшего эмоционального развития.