— Файлик поправь, — Грэм равнодушно разглядывал суетящихся подчинённых.

— Слушаюсь, — тихо шепнул полковник.

Лэррингтон даже не обернулся.

Ещё и трёх дней не прошло, а он уже дважды подверг её жизнь опасности. Так неосторожно вчера у всех на виду, на Совете. И вот теперь. Первое, о чём должен был распорядиться по возвращении – почистить файлы наблюдения. А он, как новичок об этом просто забыл. И то, что нет привычки это делать за ненадобностью – не оправдание вовсе. Золотое правило разведчика, пусть и бывшего – будь один, и беда не придёт к твоим близким. Он и был. И останется.

Не о чем сожалеть. На это нет времени. Успел – радуйся, что было.

Грэм и был. Признателен и рад. Только неясно, отчего царапает и ершится внутри. Ситуация под контролем и переживать не о чем, а тело стремится сорваться в бег.

Куда?

Вдохнул глубоко, заметил вдруг, как плотно были сжаты до этого зубы. Покрутил шеей. Четвёртую инъекцию стимулятора организм всегда воспринимал со сбоями. Радужные пятна в глазах напрягали. Просто надо поспать.

И уже проваливаясь в беспамятство и осторожно сжимая в руке призрачную светлую прядь сладко пахнущих волос, одними губами командор прошептал:

— Прости, Кари.

12. Магда

— Что ты предлагаешь изменить? — рыжая женщина сидела на столе и болтала ногами. Влажный холод собрался вокруг, и воздух заискрил, неожиданно уплотняясь. — Я прекрасно вижу, что этого достаточно.

Дух уверенно повёл головой, или тем, что должно было быть головой у духа.

— Недостаточно, Магда, — глухой голос прорезал порывом шуршащую юбками тишину.

— Мы пересекли два пути. Что ещё от нас может быть нужно? К тому же, это всё равно случилось бы рано или поздно, — маленькая ножка взлетела вверх, и женщина легко соскользнула на пол. — Скорее, рано…

— Уже! Поздно может быть уже! — дух взвился и осыпался на пол снова.

— Это случилось бы через неделю. Ты сам сказал мне! И она умная девочка. Догадается, — задрала беззаботно подбородок, прислушиваясь к пространству: — Уже догадалась, — расцвела неприличной улыбкой, заблестев хищными глазами.

— А-ну, прекрати! — взревел гулко дух и материализовался в невысокого и совсем некрепкого мужчину. — Ведьма!

— Угу, — рыжая довольно кивнула и мечтательно закатила глаза.

— И перестань подсматривать! — потянулся к бесстыднице руками, но в полуметре от неё его привычно отбросило назад.

— Да я только… Не сердись, Ксандер, — виновато и примирительно хлопнула глазами плутовка. — Больно? — спросила сочувственно, — Зачем же ты? — и во взгляде такое искреннее беспокойство. Присела рядом, горячо зашептала: — Сейчас пройдёт. Ведь пройдёт?

— Не пытайся. Я все твои уловки знаю, — дух морщился, словно от настоящей боли.

Магдалена пфыкнула и повела кокетливо плечом.

— Ведьма, — повторил дух, снисходительно на этот раз. — Обидит нашу девочку, житья роду не дам! — заявил решительно и колыхаясь краями.

— Нет уж! — женщина злобно сощурилась. — Ты мой! Зря я столько мучилась? — и повторила уверенно, сама себе кивая: — Нет уж. К тому же, твоя карма тебе, в отличие от меня, небезразлична. Поэтому никому жизнь портить ты не станешь. Помогать, верю – это ты горазд, — смерила Ксандера насмешливым взглядом. — И там из рода-то он один и остался, как твои девчонки.

Сизая дымка стала сначала плотнее, а затем стремительно истончилась, будто потревоженный ветром туман, и дух просто исчез.

— Обиделся? Зря. Ты моё привидение. Моё! — нагловато заявила Магдалена. — Персональное, — и в этот момент лицо её было таким, что казалось, будь она уверена, что её никто не увидит, показала бы в воздух язык. — И это только ты, сверкая своим классическим скудоумием, продолжаешь считать, что ты моё наказание! Ха! — залилась звонким, чистым смехом. И резко оборвала его на мучительно высокой ноте. — Посмей только меня бросить, — сама вдруг прошипела обиженно, и за окном сей же миг оглушительно прогрохотало. Магдалена рывком развернулась, взбив воздух, взметнувшимися волосами и, не оборачиваясь, ушла в комнату, хлопнула дверью. Будто это могло бы стать для призрака преградой.