» Но истина в том, что тело не функционирует отдельно от души. Тело и душа неразрывно связаны между собой. Мы не можем отделить одно от другого, так почему же, заболев, пытаемся приписать недуг чему-то одному?

Причина, по которой изменение образа мышления столь необходимо, состоит в следующем: без него мы не сможем обнаружить корень своих недугов. Главная беда западной медицины в том, что врачи-терапевты пытаются устранить симптомы заболевания, зачастую игнорируя его причины. В своей практике я не рассматриваю лишь набор симптомов, а в целом оцениваю состояние пациентов, не отделяя телесное от духовного. Я считаю, что большинство болезней являются психосоматическими. Хотя признаки болезни присутствуют как в теле, так и в душе, в 99 % случаев недуг коренится именно в душе.

Если мы не можем переработать порождённую нежелательными событиями или огорчениями негативную энергию, она не проходит сквозь нас, а застревает внутри. Исследования показали, что отрицательные суждения и эмоции резонируют на клеточном уровне, расстраивая наши естественные биоритмы. Со временем эта негативная энергия накапливается. В итоге она пропитывает нас насквозь, вживляя в подсознание недовольство, чувство вины, несостоятельности. Так в сознании зарождается болезнь. Если её не обнаружить вовремя, она проявится в теле или отразится в неприятной жизненной ситуации, а возможно, и в том, и в другом. Болезнь – это отсроченное последствие недостатка осознанности.

Именно это произошло с Лизой, 38-летним успешным адвокатом, страдавшей изматывающим ревматоидным артритом. Ревматоидный артрит – хроническое заболевание, вызванное нарушением функционирования иммунной системы, при котором организм «атакует» собственные суставы. Руки и ноги Лизы отекли так сильно, что она испытывала постоянную боль и почти не могла работать. Она пребывала в совершенной растерянности, не понимая, откуда этот недуг взялся у неё в столь молодом возрасте. И ещё она не могла понять, почему терапевты ни разу не назначили ей ничего, кроме сильных обезболивающих, которые лишь частично притупляли боль, имели весьма неприятные побочные эффекты и за долгое время так и не принесли особого облегчения.

Как и многие другие, Лиза полагала, что её недуг был исключительно физическим, поэтому до прихода ко мне она даже не пыталась искать иной источник болезни. Не искали его и врачи. Я начал догадываться об источнике заболевания Лизы, спросив её, когда появились первые симптомы. «Впервые я почувствовала их, когда мы с мужем отплывали от побережья Сан-Диего. Я приехала навестить его, и мы отправились на небольшую экскурсию. На тот момент мы несколько месяцев были в разлуке из-за его работы. Он жил в Южной Калифорнии, где открывал новый офис своей компании. Мы с дочерью остались на Восточном побережье, чтобы она могла закончить учебный год в школе, а я – продать дом. Потом мы планировали воссоединиться», – объяснила она.

История о внезапном возникновении симптомов болезни после воссоединения с супругом подстегнула моё любопытство, и я стал расспрашивать Лизу дальше. Мне хотелось больше узнать об их отношениях и о том, каково было так долго находиться в разлуке. Лиза тут же выразила упорное нежелание отвечать на подобные вопросы. Когда я не дал ей уйти от темы, это сопротивление переросло в раздражение: «Какое это, чёрт возьми, имеет значение?» В конце концов, она стала на меня кричать и раскраснелась. Слишком бурная реакция Лизы подсказала мне, что я близок к цели, и я продолжил настаивать на своём. «Кажется, мои вопросы вас серьёзно задели», – сказал я мягко. – Хочу, чтобы вы знали: я здесь для того, чтобы вам помочь».