Как ни странно, но воспоминание о первом школьном дне было последним счастливым воспоминанием, связанным с мамой. Потом ее болезнь стала доминирующей во всех семейных отношениях, и кроме маминого ухудшающегося самочувствия больше дома ни о чем не говорили.

Зимой приехала баба Вера, мамина мама. Она вела хозяйство, водила внучку в школу, часто плакала, прижимая девочку к своему мягкому толстому животу, и шептала ей на ухо, что мама очень сильно болеет и что это ее, Веру, бог наказал за неведомые грехи.

Асе было страшно еще и от того, что бабушка называла ее сиротинкой горемычной, а маму ангелом болезным. От странных незнакомых слов веяло безысходностью, от бабушки пахло старостью и нафталином.

Лишь в школе, в группе продленного дня ей было хорошо и спокойно. Когда она пришла туда в первый раз с другими ребятами из своего класса, она увидела Анну Ивановну и подбежала к ней, как к давней знакомой. Девушка, несмотря на внешнюю строгость и серьезность, обняла Асю и поцеловала ее в макушку. Между ними сразу завязались почти родственные отношения.

Анна Ивановна помогала делать домашние задания, гуляла с ребятами в школьном саду и даже играла с ними на спортплощадке в выбивного. Веселую красивую учительницу любили абсолютно все ученики, но Ася просто не представляла, во что бы превратилась ее жизнь, если бы с ней рядом не оказалась эта добрая молодая девушка.

После похорон мамы баба Вера заявила, что заберет внучку к себе. Ася расплакалась навзрыд, и ее долго не могли успокоить. Отец поссорился с тещей, но дочь не отдал. Если бы он поступил иначе, Ася вряд ли его бы простила.

Однако после отъезда бабы Веры, которая поспешила вернуться в родной город, квартира опустела, и девочка осталась один на один со своей бедой. Отец, который несколько лет назад уволился из армии, с головой ушел в работу, его бизнес в то время только набирал обороты, требуя неусыпного внимания и полной самоотдачи, что позволяло хотя бы на время отключиться от горестных воспоминаний. Дома он появлялся крайне редко и почти совсем не общался с дочерью. Все заботы о ребенке он поручил сердобольной соседке тете Маше, которая готовила обеды и два раза в неделю убирала в квартире. Она же каждое утро будила Асю в школу, варила ей манную кашу на завтрак и провожала из дома.

Возвращалась Ася после продленки в пустой дом, где на кухне под пуховым платком ее ждал обед. Но даже с тетей Машей она встречалась лишь на следующее утро – у женщины были муж- алкоголик и двое великовозрастных сыновей- балбесов, все вечера она проводила с ними. Папа же приходил поздно вечером, уставший и неразговорчивый. Через месяц Ася совсем перестала разговаривать с окружающими ее людьми.

Первой тревогу забила именно Анна Ивановна. Асина учительница Маргарита Григорьевна просто ставила замолчавшей девочке двойки. Вспоминая позже эту суровую тетку, Ася так и не смогла уяснить для себя, была ли учительница равнодушным человеком по отношению ко всему миру или не любила именно ее, ученицу Быстрову. В любом случае, учиться под началом Маргариты Григорьевны было очень нелегко.

Каждое утро начиналось с переклички, после которой следовали замечания по поводу внешнего вида детей.

Бедной Асе никак не удавалось превратиться в аккуратную ученицу. Ее мягкие пушистые волосы расплетались постоянно, поэтому же она вечно теряла банты. К тому же нарукавники на форме девочки никогда не бывали пришиты ровно и редко отличались белизной.

Маргарита Григорьевна буквально упражнялась в остроумии, рассказывая всему классу, как плохо быть такой неряхой и неумехой, у которой прическа, воротнички, нарукавники и даже тетради выглядят так, словно она живет в каменном веке, где человечество еще не знало мыла и расчески. Дети смеялись над Асей, читали для нее отрывки из «Мойдодыра» : «Ты один не умывался и грязнулею остался…», дразнили замарашкой.