– Как пафосно, можно было придти сюда ножками, и не устраивать спектакль, – прошептала Лика.

– Думаю это было сделано специально, чтобы мы лучше понимали, откуда уходим, – ответил ей Колин.

– Пф, а то мы дураки и не понимаем этого. Тем более выбора у нас всё равно нет. В отличие от кое-кого, – Лика бросила брезгливый взгляд в сторону Кости.

– Тихо! – прогремел голос Михея.

И в момент весь гомон стих. Наступила тишина. Вперед вышла Ненила.

– Константин, дорогой, прошу тебя, подумай ещё раз. Назад пути не будет. Я не смогу тебе помочь.

– Я уже принял решение, и я его не изменю, – спокойствие Кости даже немного пугало.

Ненила склонила голову и отступила. Было видно, что решение Кости причиняет ей боль, ведь она растила мальчика в течение шести последних лет и была близкой подругой его родителей.

Раздался певучий голос Алконост:

– Дети, вы не должны винить нас в этом. Мы пытались поселить в ваших сердцах свет и добро. То, что происходит сейчас, исключительно выбор ваших родителей. Когда-то они решили покинуть деревню, и они знали о последствиях. Запомните, безрассудная любовь не всегда хорошо. А нарушение правил и законов приведет к хаосу. У ваших родителей был выбор, у вас нет. Мы и так пошли на уступки и приняли вас здесь на время обучения. Но теперь ваш путь лежит за пределами нашей деревни. Желаем вам успеха, и помните, вы не должны себя проявлять, иначе… – Алконост замялась, – иначе, нам придётся сделать то, что огорчит не только вас, но и нас.

– Бла-бла-бла, как будто наши родители не заплатили свою цену, а им не было выгодно запереть нас здесь, чтобы мы не выдали их существование. Красиво поёт, – Лика всё не успокаивалась. Нервозность у неё всегда проявлялась в излишней болтовне.

– На то она и птица, чтобы петь, – усмехнулся Колин.

– Чшшш, замолчите. Уйдем, потом выскажетесь, – Рафа их болтовня начинала раздражать.

– За-ну-да, – в очередной раз протянул Колин.

В центр вышла Сирин, вид у неё был как всегда печальный. Черные длинные волосы и подведенные тёмным цветом глаза создавали довольно пугающий вид. Рафу всегда казалось, что она плохо вписывается в это райское местечко.

– Прощайте, ваши родители ждут вас на той стороне, – протянула Сирин немного скорбным голосом.

Представители совета расступились и пропустили детей.

Ребята шагнули в «проход» – светящийся бело-голубой шар, который являлся выходом из деревни, полной нежити.

– Они ещё вернутся… – прошептала Гамаюн, чей взгляд стал словно пустым – я вижу это…

Настоящее время (Июнь).

Элиза закончила песню и проследила за взглядом Рафаэля.

– У тебя случайно в роду Белоснежки не было? – оглядываясь, произнёс парень.

– Теперь не уверена, – испугано произнесла Элиза.

Ветки стоящих рядом деревьев начали гнуться от количества сидящих на них птиц, под деревьями сидели маленькие зверьки. Зайцы, белки, даже лисы заворожено смотрели на Элизу.

– Что происходит? Мне как-то жутко от происходящего. Надеюсь, что волки и медведи не прибегут сюда, – девушка начала отступать в лес.

Раф поперхнулся.

– Я тоже на это надеюсь, не хотелось бы проявлять себя из-за пения в лесу, – прошептал Рафаэль.

– Что? – Элиза перевела свой взгляд на парня.

– Ничего, идем отсюда, – резко произнёс Раф.

Волкодлак взял Элизу за руку и повел обратно к поляне, где стояла машина. Обернувшись назад, он увидел, что птицы стали улетать, а звери отправились обратно в лес. Отправив Элизу вперёд, Рафаэль сосредоточился, и на секунду закрыл глаза. Когда он их открыл, они осветились золотом.

«Вот он – бесёныш, видимо побежал к хозяину. Похоже, что он нашел то, что искал. У нас осталось мало времени», – подумал Рафаэль и, снова схватив Элизу за руку, побежал.