– Чуть не забыл. Когда будешь делать доклад о дежурстве, не смей утаивать информацию и юлить.

– Потому что Хранители не могут врать?

– Именно. Если соврёшь, устройство считает ритм твоего сердца и последует незамедлительное наказание, – предостерёг Дэвиан.

– Какое? – О каких-либо наказаниях Джейкоб слышал впервые.

– Тебя ударит не слабым таким зарядом тока. Проверять не советую.

Джейкоб встрепенулся, будто почувствовал последствия на собственной шкуре. Ему вовсе не хотелось получать какие-либо травмы или упасть в грязь лицом.

– Неожиданное признание! Да ты так говоришь, будто испытал это на себе! Кто-то был настоящим бунтарём, а?

Дэвиан склонил голову на бок, хмыкнул и никак не прокомментировал.

Движение в верхнем городе сильно отличалось от движения в трущобах. Повсюду кишели люди, и автомобили гудели громкими клаксонами. Джейкоб перепуганно озирался по сторонам, чувствуя себя чужаком в неизведанном новом мире.

А ещё запах. Этот странный приторный запах щекотал нос. Сначала Джейкобу казалось, что пахнет какими-то химикатами, но потом он увидел рабочих в белых костюмах, распыляющих бесцветную жидкость. После улицы медленно заполнил аромат роз. Совершенно не чета воздуху в трущобах, где смердит мочой и грязью.

Джейкоб несколько раз чихнул.

Далее они направились по тротуару в сторону высокого забора, за которым виднелось несколько зданий, полностью окутанных белым дымом.

– Это котельные. Чуть дальше находится штаб государства.

Джейкоб впервые видел верхний город при свете дня, и он разительно отличался от сумеречных очертаний. Всё казалось таким огромным, а он словно маленький муравей во всей этой слаженной системе. Найдётся ли ему здесь место?

– Полковник Эмброуз, ты же на самом деле не занимаешься патрулированием?

– Меньше болтай и запоминай маршрут. Он будет закреплён за твоим подразделением.

– Замолчу, если ответишь на вопрос.

– По правде сказать: нет.

– Тогда зачем ты здесь?

– Это моя зона ответственности. Я взял на себя смелость поручиться за тебя и тренировать.

– Даже не знаю, радоваться мне или, наоборот, расстроиться.

– Вот как? В принципе, можешь чувствовать всё, что захочешь. Меня это не особо волнует. Но смириться с происходящим всё же стоит. Для тебя стать Хранителем – лучшая перспектива. Ты же понимаешь, что из штаба ты бы не вышел. Не при каких условиях.

– Понимаю. Я хоть и вырос в трущобах, но не дурак. Расскажи мне лучше о себе. Ты можешь различать только когда человек лжёт или и другие эмоции тоже?

– И другие. Некоторые. Не все, – уклончиво ответил он.

– А как это вообще работает?

– Каждая эмоция имеет собственный цвет. Я будто вижу свечение вокруг человека.

– Постоянно? Или только когда захочешь?

– Раньше постоянно. Но сейчас я научился контролировать свою способность.

– То есть ты можешь как-то отключить свой мозг?

Дэвиан пожал плечами.

– Это работает не так, как ты себе представляешь. Ты же не можешь перестать быть ловким?

– И как часто у тебя бывают приступы?

Дэвиан помолчал некоторое время, а потом всё же ответил:

– Всегда по-разному.

– Есть что-то, что тебе помогает?

– Протак.

– Протак? Психотропное? Боже, Дэвиан…

– Джейкоб Освальд! – грубо прервал он. – Я не нуждаюсь в твоей жалости. Я родился таким. В любом случае ничего не изменишь. Да и мы не особо-то и отличаемся друг от друга.

– С чего бы мне вас жалеть, полковник? Вы сильный человек. Никто другой не смог бы справиться с такой способностью и просто сошёл бы ума. Любой. Но не вы.

Дэвиан на секунду замер, будто впервые услышал такие слова в свой адрес, а потом продолжил уверенно идти вперёд. По сути это и правда было так. Никто и никогда не пытался поговорить с ним или объяснить, как правильно владеть силой. Из него лепили хладнокровного солдата для службы у государства.