В этом цехе обычно работало два рабочих: один – оператор конвейера, по которому куда-то вглубь помещения отправлялось отсортированное содержимое тюков, а второй – это водитель автопогрузчика, который эти тюки раскрывал и погрузчиком сваливал макулатуру на конвейер. Нас они с предприятия практически не гоняли, наверно, сами помнили себя в нашем возрасте, и понимали, как всё это для нас интересно. Или, может быть, мы им были просто до лампочки – это вернее. Но иногда, когда нужно было работать с тюками, на которых мы сидим, они просили нас переместиться в другое место.

В общем, после таких захватывающих путешествий в цех сортировки макулатуры завода «Картонтоль», мой дом почти всегда пополнялся чем-нибудь интересным, будь то книги с комиксами, бутылочные этикетки, или сигареты с газетами и плакатами.

Однако, как я уже писал, это предприятие занималось не только бумагой, но и тканью. Если зайти за бумажный цех с правой стороны, и пойти дальше, то навстречу попадётся помещение, где перерабатывался текстиль, то есть изношенная одежда, ветошь, остатки и некондиция текстильных фабрик и т. п. И там тоже имеют место быть тюки, но уже с тряпками.

Для многих из нас это был настоящий бесплатный секонд-хенд, поскольку в тюках можно было найти стоящие вещи. Но лично я ещё ни разу ничего там для себя дельного не нашёл. Может быть, потому, что я не шмоточник по натуре, и мне это было не столь интересно. Однако некоторые из моих приятелей часто щеголяли в шмотках с «Картонтоли».

Честно сказать, мне этот цех запомнился историей совершенно иного характера, окутанной осенней прохладой, где-то грустной, а где-то весёлой и с хлебным ароматом, но непременно заставляющей задуматься о жизни. Обязательно её вам сейчас расскажу.

Итак, на «Картонтоль» я лазил с разными ребятами своего двора и района. У меня было достаточно товарищей, с кем я проводил годы своего детства и юности: Гавряныч, Бобрик и Рыжий из домов напротив, Киря и Шура из соседнего подъезда и многие другие. И, конечно же, я бывал там с друзьями-одноклассниками, в частности с Саней Крахом и Серёгой Косым. Всей толпой мы туда не забирались – слишком шухерно, – обычно я там был с кем-нибудь одним или двумя из своих товарищей.

И вот, однажды мы с Косым залезли на «Картонтоль» в выходные, когда на заводе работало мало народу, разве что дежурные. Покопавшись в макулатуре и ничего хорошего там не найдя, мы отправились к текстильному цеху.

У тюков, что стояли на улице, мы вдруг встретили парня, примерно нашего возраста, по виду своему это был… беспризорник. Между тем, парень оказался вовсе не диким, каких показывают в кино, и от нас убегать не стал, а наоборот, деловито нам сказал:

– Привет, пацаны! Меня Майкл зовут. Мы тут впятером живём. Мы из детдома сбежали. Пойдём покажу, где мы обитаем.

Было несколько стрёмно идти с незнакомым бездомным мальчишкой внутрь грязного, тёмного цеха, но мы с Сергеем не сдрейфили и пошли.

В цехе, как сейчас помню, мы прошли мимо разных станков, катушек и залезли на неработающий конвейер, тянущийся высоко вверх, почти под крышу. Там в самом углу была площадка метров в десять квадратных, и на этих метрах жили четыре пацана и одна девчонка. На пол были постелены фуфайки и другие тряпки, которых в цехе можно было найти целое море. У стены лежали скомканные тряпичные валики, исполнявшие роль подушек. Рядом – стол, на котором стояли гранёные стаканы с остатками чая, сахарный песок и двухлитровая банка с водой. Под столом я заметил полиэтиленовый пакет, из которого торчали батоны.