Счет пошел уже не на дни, а на недели. Пока я общалась с Боссом, он успел познакомить меня с другими педофилами из своего сообщества, и я начала переписываться и с ними. Он давал рекомендации, необходимые для того, чтобы войти в круг доверия и завязать общение, а я знакомилась все с новыми и новыми любителями маленьких мальчиков. И каждый из них рассказывал свои истории. Кто-то врал, пытаясь показаться крутым среди своих, кто-то говорил вещи, похожие на правду. Когда человек говорит правду, это легко понять, если знать, за что зацепиться и как проверить. В какой-то момент, в середине февраля, я поймала себя на мысли, что общаюсь ежедневно уже более чем с двумя десятками педофилов. Я не забывала фиксировать их IP, ловить на снифферы, а о своих похождениях они докладывали сами. У педофилов существует дефицит общения с такими же, как они, поэтому они радостно смакуют свои сексуальные «подвиги». На чем и попадаются.

В марте оперативники из Воронежского отдела «К» сообщили, что дело Босса у них забрали в Москву. Я не обрадовалась, они тоже. Концы терялись. Но через пару дней мне позвонил оперативник из отдела «К» МВД России, сказал, что дело теперь у него в разработке и пообещал обязательно найти и посадить педофила.

Тем временем количество педофилов, с которыми я общалась, росло в геометрической прогрессии. В моем контакт-листе их было уже более сорока. Многие сразу выдавали такое количество информации, что потянуло бы лет на пятнадцать. Да еще и ссылки на видео и фото с детской порнографией скидывали – а это уже статья. То есть фактуры как минимум для проверки – более чем достаточно. Я стала писать заявления в полицию и отправлять в те регионы, откуда приходила информация по педофилам. Ответов не было. Точнее, были, но содержались в них банальные отписки. Никто и не собирался всерьез проверять данные, полученные в ходе интернет-переписок. По педофилу из Саратовской области движения также не наблюдалось.

Честно говоря, такая ситуация уже давно начала меня бесить. Я искренне не понимала, почему правоохранительные органы не хотят расследовать преступления, совершаемые педофилами. Просто в голове не укладывалось – как такое может быть, когда речь идет о маленьких детях, которых каждый день заставляют страдать эти подонки? Представьте себе мое состояние. Утром я получаю сообщение от опера из Москвы: он уверен, что педофил Босс – на самом деле из Питера, в Питер оперу ехать пока недосуг, но и местным отдавать информацию не хочется. А вечером сам Босс пишет мне, как он весело провел время в компании очередного одиннадцатилетнего мальчика, которого накурил травой и подсадил на наркотики, и теперь мальчик приходит к нему и за косячок и триста рублей сверху выполняет все паскудные желания извращенца.

В какой-то момент я четко осознала, что нужно что-то менять. Под лежачий камень вода не течет. Бесконечные заявления писать бесполезно. У меня собралась толстенная папка отписок из разных регионов, и я уже начала путаться, кто есть кто. Вот тогда-то я и приняла решение публиковать информацию о педофилах в своем блоге. Обо всех, кроме Босса – в случае с ним этого делать было категорически нельзя, чтобы не спугнуть. А по остальным – терять было нечего. И ежедневно я публиковала скриншоты переписок, IP-адреса, скрины обсуждений на форумах педофилов.

Постепенно блог набирал популярность, и вокруг меня собралось довольно большое сообщество людей, которых так же, как и меня, волновала эта проблема. Они как могли помогали мне – кто в поисках педофилов и мест их сборищ в Интернете, кто просто перепостом, а кто и деньгами – с миру по нитке. Я тогда училась на последнем курсе университета, жила с мамой и бабушкой, и они не могли потянуть мои расходы на ту же бумагу, телефон и Интернет.