Отзвучал котильон и мазурка, был объявлен вальс, Мари торжественно занесла свою тонкую, изящную руки на плечо, галантного кавалера. Заезжий офицер, очень церемонно пригласил ее на танец. Как только зазвучала музыка, двери в бальную залу открылись и вбежал слуга:
– Прошу простить меня уважаемое общество, но я не могу молчать, Временное правительство пало в столице восстание. —
Все закружилось и померкло в глазах гостей графов Антуфьевых.
Окно в бальной зале разбилось, и влетел ворон, он расположился на бальной люстре, и громко каркнул: – Кто испуганно произнес беда пришла…
Глава 2. Привычный мир рушится на глазах
Мари Алтуфьева – Оболенская – вот и закончился краткий миг счастья
После слов, произнесенных «влетевшим пулей» в бальную залу слугой. Музыка умолка, Мари опустила руку, что хотела за минуту до этого элегантно положить на плечо своему кавалеру, готовясь закружиться в самом романтичном танце – вальсе.
Всем сразу же стало не по себе, слуги старались выгнать ворона прочь, но он все кружил и кружил над бальной залой. Сердце и душа, всех, кто был в бальном зале застыли в каком-то оцепенении.
Первая пришла в себя, мать Алексея Алтуфьева – графиня, на правах хозяйки имения извинилась перед гостями за внезапно сорванные вечер
Господа прошу вас всех извинить нашего слугу, он очень невоспитан, но его можно понять «рушится наш мир». Никто не знает, что наш ждет.
– Когда наш Батюшка – государь отрекся от престола за себя и за своего сына, а Великий князь Михаил не взошёл на престол Российский. Все мы поняли, что нас ждёт, что-то ужасное. Ушла в прошлое целая эпоха русской монархии-основы спокойствия и благости.
Но Временное правительство пыталось исправить дело, не получилось.– Госпожа графиня, ответил один из помещиков.
– Неужто мы ничего не понимаем, Марья Николаевна хотела подарить нам «глоток свежего воздуха» перед наступающей бурей. Но всё в руках Божьих.
– Какое уж тут веселье, если непонятно, что происходит. Гости потихоньку стали расходиться, предварительно раскланявшись с хозяевами.
Романтические канделябры были погашены слугами, лишь одна свеча, горевшая, поставленная в подсвечник, трепетала в руках невестки графов Антуфьевых. Когда она обходила перед сном, отправляющийся в мир Морфея дом.
– Что же будет? – Думала Марья. Что ждет нас в той далекой и тягостной мгле?
Утром все блюда уплетала за обе щеки дворня – не пропадать же, всему пусть хоть они насытятся – решила графиня.
– Вот наши господа, что кушают, произнес кучер – доедая жирную ногу курицы. Это был уже их мир дворни. И они это чувствовали.
Первые «звоночки непокорности»
Утром хозяйка имения решила съездить в город, разузнать обстановку, у нее там жила давняя подруга баронесса.
Она любила быть в курсе всех событий, и конечно, многое уже знала, что происходит в столице. Барыня велела, Семену – кучеру запрягать карету, и вдруг услышала:
–Господа были вчера, а сегодня, видать народная власть пришла, чего вы мне приказываете? Можно ведь и попросить?
– Семен, разве я не устроила в реальное училище твоего сына, ни была к тебе милостива, чего ты, заерепенился вдруг? – Спросила графиня.
– Ладно, ваша милость, поехали, так уж и быть – ответил кучер. – Ты еще одолжение мне будешь делать? Завтра же выгоню, пойдешь хлеб соль искать в другом доме… —
– Запрягай – прикрикнула на него барыня. Аннета Парамонова, баронесса Региль, жила в двухэтажном особняке в центре Смоленска. Графиня Алтуфьева подъехав к этому особняку, велела кучеру остановиться.
Семен решил сгладить утреннюю ссору с хозяйкой, открыл дверь кареты. Барыня вышла из неё, опираясь на руку кучера. Пройдя в парадную, графиня Елена Никитична, была любезно встречена управляющим, который проводил её в гостиную. Где на мягком кресле сидела, углубившись в утренний газету, баронесса. Она подняла глаза от страницы, которую внимательно читала и произнесла: