Впрочем, это были такие мелочи по сравнению с настоящими тревогами, которые не оставляли ее ни днем ни ночью.

По мягкому ковру Айна подошла к высоким застекленным дверям, ведущим в сад. Слуги предусмотрительно закрыли створки, опасаясь, что скорый ливень зальет покои. Ей пришлось отомкнуть небольшой замок, сделанный в виде позолоченного цветка, и распахнуть двери, чтобы вдохнуть резкий и сладкий предгрозовой воздух.

Буря шла со стороны моря. Налитые тучи тяжело висели над потемневшей водной гладью, горизонт уже исчез за глухой свинцовой завесой. Медленно нарастал равномерный гул, сначала тихий и еле слышный, но постепенно набирающий все большую силу. Каменные дорожки сада еще оставались сухими, однако Айна знала – не пройдет и минуты, как весь мир исчезнет в грохоте дождя.

Шум усилился. Дохнуло сырой землей и влагой. Прохладный ветер растрепал волосы и взметнул подол платья. Айна сделала шаг под открытое небо и, вытянув вперед ладонь, стала ждать, когда первые капли коснутся пальцев. Однако ливень сразу налетел с такой силой, что она испуганно прянула назад, под защиту каменных стен. За несколько мгновений косые струи успели щедро намочить ее плечи и голову.

Закрывать двери Айна не стала, только притворила немного, чтобы вода не заливалась внутрь. Она стояла у выхода в сад и, очарованная, смотрела на ревущую стену дождя, а потом прямо над головой у нее раздался такой оглушительный раскат грома, что Айна невольно вздрогнула и отшатнулась. Гром, казалось, прокатился по всем крышам и зубцам Солнечного чертога, желая раздробить вековой камень силой своего гнева.

«Ох и гроза!» – подумала Айна со смесью радости и тревоги. Ее всегда восхищала такая погода.

Она вдруг вспомнила себя девочкой, тощей Щепкой с Грязного двора, замирающей под крышей коровника от яростного грохота. Вспомнила маленькую телочку с белой звездой во лбу и комок из высохших тряпок, брошенных на бочку. В тот день приехал Риндон Берг – мальчик, которого она любила, но которому не суждено было стать для нее кем-то, кроме брата. В тот день она свалилась с жуткой простудой.

А потом в памяти проступила другая гроза – тревожная, не сулящая ничего хорошего. Гроза, накрывшая целиком все подгорные земли Феррестре и побудившая Айну бежать прочь. Прочь от старого дома, в котором она нашла Лиана и где совсем не желала видеть его соперника.

«Не Фарр ли снова заставляет небо содрогаться от грохота? – подумала Айна. – Или это чужеземные колдуны насылают на нас свои угрозы?»

Она смотрела на стену дождя, вдыхала глубокий чистый запах влаги, а в душе все сильнее ворочалась тревога.

«Почему я сбежала из библиотеки? Что за странное помрачение ума? Ведь никогда прежде не позволила бы себе уйти, оказавшись на краю новой мысли, новой возможности. Почему я не отправилась искать эту дверь? Даже будь оно все только сном… за спрос голову не снимают».

Внезапно холодная струйка страха прокатилась у нее вдоль позвоночника.

«Так не похоже на меня. А что если это чья-то злая магия? Если кто-то овладел моим умом, как когда-то случилось с королем? Отуманил мое сознание и вынудил отбросить, возможно, единственный шанс найти ответ?»

Взволнованная, она отступила дальше от двери и опустилась в мягкое кресло с резными подлокотниками.

«Нет… Нет! Такого просто не может быть! Я не маг, я лишь обычная женщина…»

И тут же поняла свою глупость. Нет, вовсе не обычная. Теперь – нет.

«Мне нужно вернуться. Вернуться в Красную Башню и отыскать эту клятую дверь!»

Но, разумеется, ни о каком возвращении не могло быть и речи. За окнами творилось что-то невообразимое: вспышки молний озаряли небо так часто, словно в обители богов разразился пожар или же она поменялась местами с пеклом, а оттуда вышло все войско демонов. В промежутках между вспышками на землю обрушивался грохот, от которого закладывало уши. Он заглушал даже неистовый рокот воды, которая, казалось, хочет раздробить собой всю твердь.