– Помоги не заблудиться в темном лесу, обереги нас, ведь мы здесь не по своей воле. Нас дома ждут… Смилуйся… – повторяла Веселина вполголоса, пытаясь отыскать в темноте тропинку.

Домой они все же добрались благополучно, но после этого матушка слегла и больше не вставала с печи. Она целыми днями лежала, то стеная, то молча глядя перед собой, оставляя детей гадать о том, что же произошло с ней в лесу.

Тряхнув головой, отгоняя от себя жуткие воспоминания, Веселина посмотрела на миску с кашей: матушка снова уснула.

Лада с Ярославом уже сидели за столом и ждали сестру. У них была традиция есть всем вместе, и, если один задерживался, остальные не начинали трапезу. Веселина присоединилась к ним. Собравшись за столом, каждый положил себе уже полутеплой каши, и воцарилась тишина – разговаривать за столом было не принято.

– Веся, – помогая сестре с уборкой после завтрака, тихо сказала Лада, – скажи, а у нас правда живет домовой? Ты для него оставляешь еду?

– Правда живет, и еду для него оставляю, но называть его принято «дедушкой», чтобы не обидеть.

Лада вся сжалась, спина сгорбилась, голова глубже ушла в плечи. Веселина с удивлением смотрела на сестру.

– Ты чего, Лада? Что с тобой?

– Понимаешь, – почти беззвучно произнесла Лада, – я боюсь… Жути на меня все это чародейство наводит… Как ты вообще понимаешь, что он хочет тебе сказать, когда он просто стучит?

Веселина оперлась на метлу и задумчиво посмотрела в потолок. Этот вопрос никогда не приходил ей в голову. Обычно, слыша легкий стук, картина того, что необходимо сделать, сама появлялась перед глазами. Иногда, вместе с такой картиной появлялись и четкие инструкции, будто кто-то нашептывал их ей.

– Не знаю даже… Просто чувствую, что он хочет мне показать. Ты его не бойся, он хороший, добрый… Ежели его не злить, само собой…

Лада покачала головой, взяла пустое ведро и вышла во двор, к колодцу, слова сестры вселили в нее еще больше жути и разлада. Через три дня Веселина уйдет, а Лада совсем не была к этому готова, и это тревожило ее.

– Смотрите! Идет!

– Идет-идет, головою трясет!

– Не подходите к ней! Вдруг еще чего жуткого али гадкого нам сделает?

Веселина ниже опустила голову, стараясь выключить слух и сознание. Каждый выход в деревню превращался для нее в настоящую муку. Если бы ее попросили представить Ад, то в голове сложился бы именно такой образ: десятки чертей бежали бы за ней со всех сторон, не давая сделать шаг и постоянно галдя.

В эти моменты Веселина гадала над вопросом о том, почему в деревне все такие агрессивные и злые. С самого детства деревенские невзлюбили ее. Иногда она думала, что все члены ее семьи прокляты, ведь от нападок деревенских страдали они все без исключения. Добиться внятного ответа на вопрос: «Почему вы делаете это?» – никак не удавалось, все тут же исчезали, окатив презрительным взглядом. Веселина не единожды задавала этот вопрос матери, но та только надменно усмехалась в ответ и плевала в сторону деревни, а затем уходила, так ничего и не сказав.

Дойдя до покосившейся избы на другом конце деревни, Веселина постучала в дверь и принялась ждать.

– Веся, это ты! – безрадостно сказала девушка, в первый раз за все годы дружбы, не кинувшись обнимать гостью. – Я тебя поджидала, только никогда не знаю, придешь ты сегодня, али нет. Проходи, коль пришла.

Девушка сделала шаг назад, давая гостье войти. Веселина почувствовала запах свежего хлеба, жар от печки обжег замерзшие на легком морозце щеки, кожа рук начала покалывать. Гостья разделась и взглянула на тоненькую фигуру подруги в выцветшем, бледно-красном подпоясанном сарафане.