- Верните Шамана!

- Ты глухой, или в детстве башкой об пол роняли? – заинтересовался Джек. – Русским языком тебе сказали: не вернём, самим нужен. Он у нас заместо завхоза. Кашу варит, носки стирает…

Георгий, набычившись, пошёл на него.

- Георгий, стой! – с коня спрыгнул Виссарион, схватил мужчину за рукав. И быстро, глядя на Кирилла, заговорил: - У нас пропала мать Ангелина. Люди сходят с ума. Мы не знаем, что делать.

- Куда вашим людям дальше-то сходить, - проворчал Джек, – и без того кукуха набекрень…

- Погоди, - поморщился отец. Обращаясь к Виссариону, потребовал: - Поясни. Что происходит? Что значит «сходят с ума»?

- Мать Доброты отвернулась от нас! – с истеричной ноткой выкрикнула Ариадна. – Это вы её прогневили!

- Во нормально, - хмыкнул Джек. – Прогневили, значит, мы, а отвернулась от вас?

Ариадна соскочила с седла – кажется, собираясь выцарапать Джеку глаза. Георгий подобрался и сжал кулаки.

- А ну, успокойтесь! – прикрикнул отец. – Если хотите, чтобы мы выслушали - замрите на месте, оба! А ты, пацан, слезь с коня. Подойди сюда. – Он безошибочно определил среди троих единственного, кто не задыхался от ненависти.

Виссарион спешился и подошёл.

- Итак, - приказал Кирилл. - Ещё раз. Только внятно, без истерики - что происходит?

- Мать Ангелина пропала, - повторил Виссарион.

- Когда?

- Четыре ночи назад. Едва успела прийти в себя, ещё в лечебнице была – и пропала. Мать Серафима говорит, что отошла ненадолго, лекарство приготовить, вернулась – а матери Ангелины нет. Сначала они с матерью Марией решили, что мать Ангелина ушла в горы молиться, такое и раньше бывало. Но прошла ночь, потом другая, а мать Ангелина не возвращалась.

- И до сих пор её нет? – уточнил отец.

Виссарион помотал головой.

- Так. Ну, допустим. А с людьми-то что?

- От нас отвернулась… - снова начала Ариадна.

- Тихо! – оборвал отец. – Рот откроешь, когда разрешу. – И, Виссариону: - Продолжай.

- Люди… - запнулся парень. – Они стали… злые.

Отец нахмурился:

- То есть?

- Ну… Они спорят. Ругаются. Раньше всегда Шаман и мать Ангелина говорили, кому какую работу делать. А когда попробовал распорядиться Георгий, то одна женщина не захотела идти на прополку на дальний участок и сказала, что пусть идёт другая. А другая сказала, что не пойдёт, раз Георгий велел той. И женщины начали кричать друг на друга, очень громко, и ногами топать. А потом двое мужчин не смогли поделить улов после рыбалки, и один, отбирая рыбу, ударил другого. И тот его в ответ ударил! И опять!

- Это называется «драка», - хмуро подсказал отец.

Виссарион понуро кивнул:

- Георгий и другие мужчины насилу их остановили. А ещё один мужчина сказал, что не пойдёт заготавливать дрова для дома Шамана – раз у нас больше нет ни Шамана, ни матери Ангелины. Сказал, что матери Марии с матерью Серафимой и тех дров, что есть, за глаза хватит. А когда Георгий попробовал его заставить, бросил топор и ушёл.

- Люди перестали петь молитвы, - горько сказал Георгий. - Вчера утром на площадь пришло чуть больше половины народа. А днём… случилось страшное. Один человек напал на женщину. Разорвал на ней одежду. А потом… - он запнулся.

- Ясно, - всё больше хмурясь, сказал Кирилл. – Дальше?

- Ну… Этот человек напугался того, что натворил, и сбежал из посёлка. Он пока не вернулся. Но мы боимся, что это только начало! У людей помутился разум. Чем дальше, тем всё более страшные вещи они творят. Мать Серафима и мать Мария наказали догнать вас. Верните нам Шамана!

2. Глава 2. Серый

Отец молчал. Да Серый и сам офигел – слишком уж не вязался облик кротких, благонравных жителей шаманского посёлка с тем, что рассказывали Виссарион и Георгий.