Талия все свое детство и юность наблюдала за отцом, за тем, что происходит в их замке. Сестры чурались ее, даже принято было подшучивать - законнорожденная ли она, раз отец вовсе не обращает на нее внимания? Когда родилась последняя сестра, Талии было двенадцать. Через пару лет она должна была выйти замуж, но все помнили ее мать и боялись даже подумать о браке с ней как для себя, так и для своих сыновей. Да и внешность ее будто кричала, что Асмея жива в таких, как она: высоких, развитых физически, дерзких и злых.

Еще через пять лет, когда Талии исполнилось семнадцать, замуж вышла первая сестра – кровь великого короля ушла за трех племенных лошадей и сундук золотых, в который легко умещалась невеста. Лорд отдавал четырнадцатилетнюю Мэрим за герцога вовсе не дружественного королевства.

— Лия, я не могу дождаться, когда эти моли разъедутся из замка, - со вздохом заявил Векстор. Он водил соломинкой по лицу Талии и сдерживался, чтобы не рассмеяться, потому что та дремала с закрытыми глазами, и отгоняла «назойливую муху» с лица. Векстор называл «молями» всех пятерых сестер из-за белоснежной кожи, светлых волос и заметных только на солнце бровей.

— Они тебя вовсе не трогают, а Мэрим – вполне сносная. С ней даже можно поговорить, - ответила Талия. Сон, что дурманил после обеда, прошел, и она так и не узнала, что это не муха развеяла его.

Векстор жил при лорде Керни. И хоть и числился конюшим, свои знали, что отец любил бастарда больше признанных дочерей. Талия росла как сорняк у грядки, напитываясь тем, что преподавали юным носительницам королевской крови, но больше времени она проводила именно с Векстором.

— Не скажи, она вчера заявила, что, если я хочу обратиться к ней, должна просить ее разрешения. Ты никогда так не делала, хоть и первая дочь лорда, - парнишка хмыкнул и притянул к себе котенка. Они прятали здесь на конюшне весь выводок. Служанка бросила их уже было в ведро, накрыла деревянным кругом и ушла, но они успели, вынули их, и прижав к себе унесли в угол, где и жил Векс.

Кошку принесла Талия, и та теперь таскалась за ними, как жрецы таскаются за Двумя – богами, о которых было не принято шутить.

— Новых лошадей уже объездили? – Талия села и залюбовалась тремя пушистыми хвостами, торчащими из-под кошки. Четвертого – рыжего, как сам Векс, тискал брат.

— Нет, утром конюх ими займется, - ответил парнишка и хитро заулыбался. – Ты думаешь, тебе дозволят? Нам за первоездков попало, как за воровство, а за необъезженных и вовсе убьют. У меня все еще чешутся те рубцы на спине, - он поводил плечами, проверяя, не исчезли ли те неприятные ощущения.

— Не убьют. Как только рассветет, я приду. Мы не уведем их, а попробуем здесь, в загоне, - глаза Талии горели, как огоньки свечи. Векс никогда не видел таких глаз. Видимо, они достались ей от матери, потому что все остальные дети лорда были голубоглазыми, как он. Их цвет напоминал подсолнечное масло, когда жрецы наливали его в стеклянные сосуды и поджигали фитиль. Масло отражало огонь свечи и было желто-коричневым. Такими были глаза его сестры. Его любимой сестры.

— Дык, обещали утром их объезжать. Лорд сам хотел быть, - парнишка не боялся за себя, он и в прошлый раз готов был принять те плети, что предназначались сестре, но лорд был тверд, как гранит, и велел пороть обоих.

— Жрецы прибудут рано, Векс. Лорд даже и не знает об этом. Он только о лошадях и думает. Герцог прибудет со жрецами, и на пару часов в молельной комнате он точно задержится. Нам хватит этого времени, - Талия свела брови и продолжила уже совсем другим тоном: - Ну, можешь не приходить. Я и одна могу, - она встала и направилась к выходу. Векс остался лежать с котятами, а кошка, стряхнув с себя гроздь разномастных хвостов побежала за Талией.