Никто бы не заметил отсутствия Виктора, если бы личный секретарь Назарета, старик Пигмалион, случайно не увидел, как он облачается в убранство «солнечного ребенка» и не доложил Ветхой Пещере. Виктора уже не было в сегментории, когда Назарет, переливаясь всеми оттенками красного, примчался в его келью. Такой бесцеремонности он простить ему уже не смог.

Убранство «солнечный ребенок» было удумано несколько веков назад искусной группой Херувимов под руководством Солнцерона. Со временем оно стало единственной возможностью беспрепятственно переходить в земную жизнь и покойно вести исследовательскую деятельность. В честь Солнцерона одеяние и назвали солнечным. Позднее изменили наименование на «солнечный ребенок». Так в просторечии его называли между собой все небесные стражи.

Гвардейцам «солнечный ребенок» был не виден, а люди старались «таких» обходить стороной.

Много сотворений и добрых дел помогло сделать это несуразное на вид облачение. Например, стало возможно ввести в человеческое общество такое понятие как «покровительство», что побудило людей к созданию кругов, направленных на помощь страждущим. В одеяния облачались за месяц до перехода, чтобы вжиться в образ и привыкнуть к человеческим повадкам. Посещение Земли входило в уставную работу стражей, поэтому среди небожителей всегда выделялись странные пигмеи. Они резко отличались от исполинских стражей своей внешностью и ростом.

– Ты без дозволения отправился на Землю! – взревел Назарет, закатывая глаза, не в силах лицезреть Виктора. – Какую мечту ты преследовал?! Ты нарушил все мыслимые пределы позволенного! – Назарет произносил слова протяжно и выразительно. Было видно, с каким трудом он пытался сохранить бесстрастность.

– У меня не было возможности медлить. Нужно было решать молниеносно. Я избавлял своего подопечного от смертельной опасности.

– Избавил?

– Да.

– Я тебя поздравляю, – всецело умиротворившись, сказал Назарет. – Теперь, посмотрим, кто сохранит тебя. Разговор завершен.

Тогда Великое собрание спасло его судьбу. Виктора взял под защиту Учитель его начальной школы, Алексий, мудрый и добрый херувим. Он питал большую любовь к своим ученикам. Дорожил и восторгался их победами. Его вердикты никто и никогда не подвергал сомнению. Учитель заведовал школой со дня ее основания, и в любой спорной истории всегда оказывался прав. Точнее него никто не знал учеников и выпускников школы. Ему доверяли многое и высоко ставили за Труды.

– Виктор, я уберег тебя потому, что ты исключительный. И буду делать это всегда, как только потребуется. Но мои возможности предельны. Постарайся, пожалуйста, ближайшие сто лет не нарушать Правил сегментория, в котором ты пребываешь. Обещай мне это! – с заботой в глазах, твердым голосом в тот раз произнес он.

– Обещаю, Учитель! – Виктор чувствовал себя крайне неловко. Оказавшись первый раз в ситуации, где от него ничего не зависело, он был одновременно смущен и благодарен.

С тех пор, отношения с Назаретом совсем испортились. И Виктор пытался как можно реже попадаться ему на глаза.

Раз в семь лет, во Время Тьмы, сегменторий на месяц пустел и становился похож на белую вымершую пустыню. Только голубые Александрийские кельи, расположенные в строгом порядке, напоминали о присутствии жизни в нем. Все занимали свои тайные края и концентрировали всю мощь небесных сил, ожидая вторжения гвардейцев на Землю. У каждого стража было назначение, расположить экранирующий купол над каждым из своих подопечных. Это были трудные дни, как для Неба, так и для Земли. Весь месяц на Землю опускались невидимые потоки небесной Силы. Весь месяц стражи отвращали атаки гвардейцев, но, как и в любом сражении, несли потери среди своих подопечных.