– Знаешь, я обычно могу яблоко с семечками скушать… – как бы невзначай бросила я, понимая, что этот пример чушь полная, но лучше хоть что-то, чем ничего.

– Я тоже, – пожала плечами Яна. – Но этого мало, чтобы семечко зацвело. Во-первых, оно просто переварится в желудочном соке. Во-вторых, даже если и допустить, что оно уцелело и сохранило свои основные функции, ты представляешь, сколько необходимо одному растению времени, чтобы то начало хотя бы прорастать из семечки? За это время человеческий организм уже давно избавится от него естественным путём и забудет.

– Значит, это не цветочная болезнь, – с обречением понимала я.

– Да, – кивнула Яна. – Это не Ханахаки. Лечить тут нечего. И мы с тобой прекрасно понимаем, что это может быть.

– Прошу, не надо… – молила.

– Порча, – безжалостно произнесла Ли Су Ян, после чего я протяжно вздохнула и закрыла глаза.

– Я боялась, что ты это скажешь…

Порча…

Ну, конечно…

Самое мерзкое и грязное, что может быть в мире экстрасенсорики. Для начала из-за того, что порчу накладывают с целью причинить вред. И чем удачнее порча, тем большую цену приходится платить тому, кто её накладывает. Это словно игра, хотя и с самым мрачным окрасом. Допустим, некий человек обозлился на другого человека и желает навредить тому, кто стал виновником его злости. Для этого он выбирает порчу, но это тёмный вид заговоров. Чтобы слова и мысли приняли материальную форму, приходится платить той же монетой. Кто-то калечит себя, а кто-то… приносит жертву.

Равноценный обмен – таковы правила.

Но и тут не всё так просто. Чтобы порча заработала, необходим определённый алгоритм. Действие, после которого будет проклят не кто-то там левый, а определённый человек. А ещё это может быть абсолютно что угодно, из-за чего всё только усложняется… Более того, и снять порчу не так-то просто. Если ты просто её разрушишь, то можешь сам пострадать, так как энергия чёрного заговора хлынет на тебя. Именно поэтому нужно знать, как именно был проведён ритуал, чтобы отключить его. Словно потянуть спасительный рычаг… Но кто этим будет заниматься? Жертв так много, а догадок нет совершенно!

– Осмотри его, – посоветовала Яна, кивнув на парня. – Мои глаза уже подобное не увидят, а вот твои…

– Знаю-знаю, – вздохнула я, приблизившись к подростку, который теперь смотрел на нас с нескрываемым беспокойством. Он-то всё слышал.

– Вы… точно врачи? – спросил парень, сразу ожидая ложь.

– А это важно? – вздохнула Су Ян. – Тебе помогают, так что просто молчи и не дёргайся.

Странно, но это помогло. Парнишка замолк и не шевелился лишний раз. Я же тем временем подошла к нему и прислонила ладонь к перебинтованной груди, заранее закрыв глаза. Хм… Остатки скверны имеются, но если оставить парня таким, какой он сейчас, они развеются сами собой. Не смертельно. Но порчи я больше не чувствую. Совсем. Возможно ли это из-за отсутствия лепестков цветов?

– Ничего нет, – произнесла я, отходя от койки и поворачиваясь к Су Ян. – Он не проклят.

– Хм… – задумалась девушка. – Что ж… Значит у нас есть хорошая новость и плохая новость.

– Ч… Ч… Что за новости?.. – дрожащим голосом произнёс парень, нервничая, из-за чего аппаратура, что измеряла его сердцебиение, ускорила свой ритм, сигнализируя шумным писком.

– Начнём с хорошей, – отозвалась кореянка. – Ты больше не проклят и не болен Ханахаки, поэтому если будешь исполнять указания врачей, быстро поправишься.

– Вот… как?.. – это его успокоило, но не до конца. – А плохая тогда, что?

– Если проклятия сейчас нет, это не значит, что оно не вернётся, – ответила я, смотря подростку в глаза. – Для этого ты должен вспомнить и рассказать нам, что произошло в тот день, когда ты впервые закашлял цветами. Всё. От начала до конца.