Бледная кожа, тёмно-карие, практически чёрные глаза и в тон глазам аккуратно подстриженные и уложенные волосы. Даже причёска чем-то похожа на причёску Димы. Я бы сказала, что это призрак. Часто не вижу разницы между призраком и живым. В этом моя проблема и я частенько влипала из-за этого в неприятности, особенно когда спрашиваешь у прохожего, который час или как пройти по тому или иному адресу, как позже выясняется, что ты заговорила с духом. А ведь потом он кучу проблем на твою голову обрушивает, если ты ему не поможешь. Поймёт, что ты его видишь и всё, привет бессмертный сосед.

Но этот мальчишка явно живой. Почему я так решила? Потому что он дышит. Вон, грудь поднимается и опускается. Также сжимает кулаки. Нервничает. И тень отбрасывает… У призраков нет тела, а значит и нет тени. Хотя эти правила поверхностны и сильные призраки естественно их нарушают. Эх…

И всё же ко мне в голову пришла другая мысль: этому мальчику приблизительно семь, а Дмитрию двадцать шесть. Вполне возможно, что это чадо… Хм…

– Эй, Дим… – позвала я парня, не отрывая взгляда от мальчишки. – Дима… – Ноль реакции. – Да, Дима! – вскрикнула и тут же пожалела об этом. В висках застучало. От злости за совершенный мой же поступок, ударила Дмитрия кулаком в спину. Только после этого тот соизволил встрепенуться и в шоке, сонным взором начинать осматриваться. – К тебе твой сын приехал, – раздражённо бросила я, махнув рукой в сторону входа, а сама поползла к соседнему креслу. Ну не на полу же всё время сидеть.

– Что за ересь ты несёшь? – злобно бросил Дмитрий. – Какой сын?! У меня нет детей.

– Скажи это тому мальцу, что стоит в дверях… – со вздохом протянула я, когда наконец-то уселась в мягкое кресло. Да, так намного лучше.

– Стоит в дверях?.. – не понимал парень, после чего всё же обратил внимание на вход. И, похоже, он его узнал, так как мгновенно проснулся. – Ты?! Зачем ты приехал? – Мальчик на это молча прошёл в помещение, подошёл к Дмитрию, достал из заднего кармана шортов небольшой конверт и протянул его парню. Дима нехотя всё же взял конверт, раскрыл его, бегло пробежался по тексту и фыркнул: – Я в няньки не нанимался. Сегодня же возвращаешься обратно. Пусть ищут кого-то другого. И вообще… – потёр свою поясницу. – Почему у меня спина болит? – Посмотрел на меня. – Ты… Ты прикасалась ко мне?

– Больно надо! – с вызовом бросила я, накрыв ладонью глаза. – Наверное, просто неудобно спал.

– Хм… Но когда я проснулся, ты была рядом… Что ты собиралась сделать? Или что, всё-таки сделала? – вновь недовольный взгляд, полный злости.

– Ой-ой! Да не переживай ты так! – прыснула я, чувствуя очередное желание ему врезать. Одного раза явно маловато, вот только он уже бодрствует. Не получится. – Не покушалась я на твою святую невинность.

– Что? – возмутился он. – Да будет тебе известно, что если бы не работа, то я бы давным-давно сдал бы тебя в полицию за сексуальное домогательство и унижение. А после ещё бы финансовой компенсации за это потребовал. Для профилактики.

– Чё ты там ляпнул?! Домогательства?! Да я уж скорее Луи домогаться буду. Он хотя бы хорош собой и вообще красавчик, в отличие от тебя, мрачный ты карлик!

От этого у Димы мгновенно возникла напряженная жилка на лбу, а также нервно запрыгала бровь. Он уже собирался красноречиво ответить мне и поставить на место, как обычно, но затих, так как всё же вспомнил, что мы не одни. Рядом ребёнок.

– Влад, я уже сказал тебе, возвращайся обратно. Мне некогда за тобой присматривать, – строго произнёс парень, отшвырнув от себя письмо на кофейный столик, которое передал ему мальчик. – На худой конец, можешь поехать в летний лагерь.