– Он умер… – прошептала Стюардесса. Она сидела на корточках перед телом командира и смотрела на его перекошенное, залитое кровью лицо, словно на разинутую крокодилью пасть. – От потери крови…

– Ты глупая мартышка! – крикнул Боксер, отталкивая Стюардессу, и прижал толстый палец к сонной артерии командира. – Гм… черт подери! Похоже, что он в самом деле отдал концы… – Выпрямился, кинул свирепый взгляд на пилотскую кабину, на пустые сиденья. – Не могу понять, кто будет управлять самолетом?

– Опио… Бедный мой Опио… Кругом одни предатели… – всхлипывала Стюардесса, щипая себя за щеки. Ее качало. Несколько раз она заваливалась, как вешалка, на зеркало и оставляла на нем мокрые отпечатки.

– Туда этого гражданина России! – распорядился Боксер, кивая на Аулиса. – Сейчас я через глотку его печень буду выдергивать!

– Лучше доверь эту процедуру мне, – попросил Интеллигент.

Аулис промолчал. Эти типы не были в состоянии нормально воспринимать его слова. Интеллигент повел его по проходу в хвост самолета. Его тонкие и с виду слабые руки находили какие-то хитрые точки на спине Аулиса, отчего каждый толчок вызывал острейшую боль. Аулис извивался, вскрикивал, но Интеллигент снова и снова вонзал свои пальцы в его тело… Аулису казалось, что содержимое его черепной коробки превратилось в кашу. Все мысли смешались. Он не мог понять, что случилось и ради чего это все случилось. Второго пилота по имени Опио, мужа Стюардессы, кто-то вышвырнул наружу. А командир, похожий на Пеле, отдал концы от страшной пробоины в голове. Сейчас самолет парил сам по себе, как спущенная с горы старая автомобильная покрышка. Куда он летел? Как долго он сможет лететь без управления?

Интеллигент толкнул Аулиса на кресло рядом с горой пластиковых тарелок. По проходу промчалась Стюардесса, заглянула в уборную и снова завыла:

– Опии-о-о-о…

С заднего кресла в затылок Аулису задышал блондин, прикованный наручником к подлокотнику.

– Слышь, парень, – прошептал он. – А тебя за что?

– Сам не пойму, – ответил Аулис. Особой охоты разговаривать с плененным соотечественником у него не было.

– Чего они все всполошились? Что там стряслось?

Аулис не успел ответить, как в проходе показался Боксер.

– О-о-о! Куча слоновьего дерьма! – рычал Боксер. Он двигал впереди себя воздух с запахом крови. В руке держал радиостанцию, тряс ее, прикладывал к уху, снова тряс.

– Опио нигде нет!! – истерично крикнула Стюардесса. – Вы это понимаете или нет?! Нигде!! Как я буду без него?!

– Запрессуй клюв! – огрызнулся Боксер. – Я знаю. Это террористический акт. Будем проводить операцию «Перехват».

– Лучше операцию «Быстрые руки», – возразил Интеллигент, поправляя очки. – Она более мобильная. Сейчас я начну допрос главного подозреваемого. Под протокол. С соблюдением всех формальностей…

Аулис, вытаращив глаза, смотрел на Интеллигента. Какой протокол? Какие формальности?

– Вы понимаете, – проговорил он, часто дыша от волнения, – что самолетом никто не управляет? Никто! Протокол подождет, а вот самолет ждать не будет…

– Не надо меня пугать! – махнул на него рукой Интеллигент.

– Я не понял, – снова зашептал Соотечественник в затылок Аулису – мокро и горячо. – Почему никто не управляет самолетом?

– Молчать, антилопы винторогие!! – крикнул Боксер на белых пленников и кинул крышку от бутылки в лицо Аулису. – Всем замереть и заткнуться! – Он повернулся к Стюардессе и направил в ее мокрое, зареванное лицо свой сосисочный палец. – Ты член экипажа?

– Член, член… – кивнула Стюардесса, сморкаясь в занавеску.

– Значит, будешь оказывать содействие следствию. Надо связаться по бортовой радиостанции с Интерполом и объявить второго пилота в розыск.