– Еще? – спросил мужчина. Ливий кивнул. Мужчина вновь набрал воду в кружку и протянул ее парню.

– Даум.

– Дага.

– Бортош.

– Хум.

 Только сейчас Ливий начал трезво мыслить. Первое, что он понял – старики повторяют по одному слову каждый. Один говорит «даум», второй «дага» и так далее, а через несколько секунд все снова повторялось.

 Мужчина забрал кружку, набрал в нее воду и поднялся на камень. Жидкость досталась одному из стариков, который жадно ее выпил, а потом продолжил повторять свое слово. Мужчина спустился и снова набрал воду. Теперь она досталась уже второму старику. Так повторилось еще два раза.

– Спасибо. Кто вы? Что здесь происходит? – спросил Ливий. Парень чувствовал, что в его рту снова сухо, поэтому мужчина вновь протянул ему кружку с водой.

– Эти старики – столпы. Пока они повторяют слова, мир не рушится, – сказал мужчина.

 Ливий был в шоке. Неужели на этих людях посреди пустыни держался весь мир? В это трудно было поверить.

– А я – водонос. Забочусь о том, чтобы их рты не пересохли, и они всегда могли говорить, – продолжил мужчина.

– Не думал, что эти старики так важны, – сказал Ливий.

– Не только они, но и я. Старики не могут встать. Они должны сидеть и повторять свои имена. Я просто подношу воду, но без меня мир бы рухнул, – сказал мужчина.

– Вот как.

– Детали очень важны. На мелочах стоит мир. Предназначение этих стариков – повторять свои имена. Мое предназначение – давать им воду. А в чем твое предназначение, Ливий?

– Откуда вы узнали мое имя? – спросил парень, но в ту же секунду и мужчина, и старики, и пустыня пропали. Ливий вновь был посреди черноты, в которой даже не существовали понятия пространства и времени.

«В чем мое предназначение? Я свершил свою месть. За этим стояли еще какие-то люди, и я хочу с ними разобраться, но разве можно это назвать моим предназначением?», – думал парень.

Ливий не находил ответа. У него не было какой-то весомой причины жить. Здесь, посреди черноты, парень думал о жизни совсем по-другому.

«Я все еще хочу знать, кто за всем стоит. У меня есть друзья. Есть Сильнейший, которого я хочу превзойти. Мне нельзя оставаться здесь!».

– Даум. Дага. Бортош. Хум.

 Ливий стал повторять эти четыре слова. Теперь парень понимал, что это не только фартах, мантра для обретения спокойствия, но и имена тех стариков, на которых держался мир. Так ли это было на самом деле, Ливий не знал. Но он верил в это.

– Даум. Дага. Бортош. Хум.

 Разум медленно обретал спокойствие. Чернота почувствовала это. Теперь, когда Ливий переставал думать, она стала двигаться еще дальше, пожирая его тело. Руки, ноги – парень больше не чувствовал конечностей. Вскоре очередь дошла до живота.

– Даум. Дага. Бортош. Хум.

 Когда чернота добралась до сердца, Ливий чуть не утратил концентрацию. Это было страшно. Казалось, будто кто-то вливает холодную воду внутрь тела, заставляя его остыть. Вот что-то горячее билось в твоей груди, а вот там уже ничего нет.

 Второй раз Ливий чуть не потерял умиротворение, когда чернота добралась до горла. Казалось, будто кто-то душил его холодными руками, но парень поборол страх и продолжил повторять имена стариков.

– Даум. Дага. Бортош. Хум.

 Чернота дошла до рта. Ливий больше не мог говорить, но слова раз за разом отдавались в его разуме. Здесь не нужен был рот.

 Нос был без надобности – парень не дышал в этом месте. Глаза тоже – вокруг была сплошная тьма, и смотреть было не на что. Когда чернота дошла до мозга, Ливий понял, что добрался до апогея умиротворения. На большее человек просто не был способен.

«Помни об Охироне, Ливий».

 Слова Ликурга, которые он сказал напоследок, пронеслись в голове парня.