– И ты поверил в эту чушь? – раздался насмешливый голос, разрушая столь ценный для меня момент. Раздражённо поморщилась, отстраняясь. Друг Соколова саркастично хмыкнул, ероша светлые волосы. Кирилл, кажется, так его зовут, если память не изменяет. – Я прекрасно знаю твоего батю, и ты знаешь, просто ослеп от «любви», – парень насмешливо показал в воздухе жирные кавычки. – Он не стал бы вести милые беседы, Игорь привык добиваться своего угрозами, шантажом, деньгами. Но угрожать девушке, как-то не очень красиво. Как думаешь, сколько он предложил твоей святоше за то, чтобы уговорила тебя вернуться домой?

Я флегматично вздёрнула бровь, с интересом наблюдая за разгорающимися искорками гнева в глазах блондина.

– Вау… или у тебя богатое воображение и ты так тревожишься за друга, или ты ревнуешь его ко мне. Признайся, Ян тебе просто нравится? – если задуматься, то слова этого парня неприятно царапнули, и я решила не оправдываться. Терпеть не могу оправдываться, когда ничего плохого не сделала.

– Ясь… – тихо позвал Соколов, как бы призывая меня остановиться, но мы с блондином буравили друг друга ненавистными взглядами. Почему я должна останавливаться первой, когда не я это начала.

– Ты несёшь чушь, потому что я тебя раскусил, – деланно насмешливо выплюнул он, плохо скрывая злость. – Строишь из себя саму невинность, а на деле просто нашла чем зацепить богатенького мажора и теперь умело играешь его чувствами. Я уверен, что ты в сговоре с папашей Яна, потом начнётся умелая манипуляцию и вуаля!.. Соколов как миленький побежит к отцу в ножки кланяться, прощение вымаливать…

– Тебе что, баба не дала? – флегматично поинтересовалась в ответ. – Не помню, чтобы кто-то вообще спрашивал твоё веское мнение.

– Кир, хватит, – неприязненно поморщился Соколов. – Давай потом поговорим, дай минуту побыть с Ясей наедине.

– Чтобы она тебе ещё больше мозги запудрила? – ядовито усмехнулся блондин. Моё терпение подходило к логическому завершению. – Строит из себя недотрогу, прикрываясь какой-то хернёй. Мизофобия, что это вообще такое? Выдумала, чтобы клеить таких, как Ян, да? – я не видела необходимости отвечать. – Сколько ещё собираешься разыгрывать этот спектакль? Похоже, у тебя уже есть подобный опыт, ведёшь себя как профессиональная шл… – я не выдержала и залепила парню звучную пощёчину, немного остужая его пыл…

… блондин схватился за щёку, обескураженно глядя на меня.

– Никому не позволю оскорблять меня, не зная, через что мне пришлось пройти, чтобы с правиться с «хернёй» по твоим словам, – вымолвила холодно, не мигая смотря в растерянные голубые глаза Кирилла. – Это было, во-первых. Во-вторых, мы с Яном разберёмся сами, в-третьих, – я повернулась к Соколову, ощущая, как в груди клокочет ненависть. К горлу подкатил вязким ком. – Огради меня, пожалуйста, от общения с твоим другом. Позвони потом, – кивнула, прощаясь, и, крутанувшись на пятках, отправилась в кафе к сестре и другу…

… в носу предательски защипало. Слова блондина спустили с небес на землю, кинув в пучину жестокой реальности, где такие как я только хитростью могут привлечь внимание таких, как Ян. А такие как он не могут испытывать искренних чувств, к таким как я. Конечно, это всё чушь, глупый стереотип, но… как же бесит.

По словам этого придурка, я жалкая аферистка, не способная на высокие идеалы и чувства. Продажная и лицемерная охотница за мажорами, использующая мизофобию как приманку.

Перед дверями кафе шумно выдохнула, сгоняя с лица досаду и вошла в наполненное аппетитными запахами помещение. К чёрту блондина, к чёрту всех, я буду счастлива несмотря ни на что и буду с Соколовым столько, сколько захочет он сам. Пока не прогонит…