– Э-э… ты как, не болен? – поинтересовалась искренне.

Стася подавила смешок, прикрываясь папкой.

– Да она скорее поест в общей столовой, чем свяжется с Соколовым.

Парень непонимающе вскинул бровь.

– Да забудь, – отмахнулась я. – Идём на кафедру по поручению куратора. А ты?

– А я вас искал, – беззаботно хмыкнул он. – Хотел пригласить в кафешку. А вы чего, не слышали?

– Слышали «что»? – насторожилась я. Не нравятся мне все эти разговоры вокруг Соколова. Когда моя жизнь успела начать вращаться вокруг него?.. несправедливо.

– Ну… – протянул Стас, ероша волосы на затылке. – Мы же на одном факультете и вот… в общем, я слышал он перевёлся в экономический. На бюджет… – добавил трагическим шёпотом.

– Что ты сказал? – думала, ослышалась. – Соколов перевёлся? Что за бред? У него же отец ректор… – сердце тревожно дрогнуло и забилось быстрее.

– Поэтому все и обсасывают эту новость, – произнёс очевидное друг. – Но факт остаётся фактом – Соколов не посещает универ, а от девчонок слышал, что его видели рядом с общагой на Мохова. Все знают, что она принадлежит студентам не только театральному, но и экономического. Похоже, мажор с папиком поругался и был сослан за грехи…

– Не рот, а помойка, – брезгливо произнесла Стася и поспешила вперёд.

– Костин-Костин… – вздохнула сочувственно. – Ты бы не сплетни собирал, а поучился азам пикапа, как произвести на девушку впечатление, как не бесить её… – произнесла философски и, подмигнув, поспешила за сестрой.

… внутренности стянуло тугим узлом. Будто… будто перекрыли клапан и кислород перестал поступать в мозг.

Слова друга лихорадочно метались в моей бестолковой голове, и я не могла объяснить это несвойственное мне волнение. Волнение за человека, который жутко раздражал одним своим видом.

Меня потряхивало. Не могла справиться с этим мучительным беспокойством, поэтому, наверное, и устроила секретарю допрос. Ну как допрос… просто выпалила, что хотела, после того, как сестра отдала документы.

– Это правда, что Соколов перевёлся в другой ВУЗ?

Секретарь утомлённо потёрла виски.

– И ты туда же… Знаешь, сколько уже таких прибегало? И всем расскажи… а не велено.

– Да мне всё равно, куда этот мажор перевёлся, волнует только: перевёлся или нет?

– Отчислился, – сдалась секретарь. – В индивидуальном порядке. Ректор, правда... приказал оформить академический отпуск. Но документы Ян забрал и, слышала, уже зачислился в другой универ. Не знаю, как ему удалось провернуть это в середине семестра, ещё и не по своему профилю, но знаю, что отец ему не помогал.

– Ясно, – выдавила сипло и покинула приёмную на ватных ногах. В ушах шумело.

Это же… это же… даже мыслить связно перестала.

– Ты как? – осторожно спросила Стася, заглядывая мне в лицо. – Расстроилась?

– Расстроилась? – переспросила, усмехнувшись. – Да я в бешенстве! Почему этот гад ничего не сказал?! – развернулась и рванула к лестнице.

Где там эта чёртова бумажка с его телефоном?! За всё мне подлец ответит! Я целую неделю изводила себя мыслями из-за его легкомысленных слов, а он… А он просто взял и отчислился! Пусть компенсирует нанесённый моральный ущерб, экономист чёртов!..

/Ян/

Жизнь в общаге сильно отличалась от той, к которой Ян привык. Самому готовить себе, самому убираться и стирать… Никакой домработницы и дорогих ресторанов, от походов в клуб пока тоже пришлось отказаться. Но самым трудным оказалось начать экономить, считать каждый рубль, планировать траты наперёд. Но думать о возращении к отцу не хотелось. Нет, лучше голодать и жить с клопами, чем вечно чувствовать себя обязанным, неблагодарным и неугодным.