— Ну где ты? — продолжаю звать.
Уже обошел весь дом, а от Али ни следа.
— Что тебе стоило купить долбаный телефон! — ругаюсь себе под нос, понимая, что жена куда — то ушла.
Дома как-то странно пахнет. Будто несколько дней не проветривали. И звук от шагов гулкий, как бывает в помещениях, где давно не ходили. Не знаю, как объяснить по-другому.
Провожу рукой по полочке в спальне, замечаю слой пыли. Пусть небольшой, но он есть, а такого здесь никогда раньше не случалось.
— Странно, — вздыхаю, прохожусь по всему дому.
Кажется, пока меня не было, Аля забыла про свои обязанности, а ведь знает правила…
Наверное, подумала, уберется в последний день, и я не узнаю. Сюрприз.
Впрочем, небольшой слой пыли я вполне способен пережить, а вот тот факт, что Али нет дома в такое время — уже вряд ли. Моя пчелка ходит за покупками по утрам. В пять вечера ей гулять негде.
Может, в город уехала? А что, вполне могла. Пошла в кино или по магазинам вместо того, чтобы обеспечить со мной связь.
— Дааа, кот из дома, мыши в пляс.
Ну ничего, я ей устрою. Вот как только вернется домой, будет долго и тщательно мне объяснять, где гуляла.
Неспешно принимаю ванну, ужинаю оставленными в холодильнике консервами. Дома ни одного готового блюда. Сразу видно — меня не ждали.
Проходит час, другой, третий.
К девяти начинаю конкретно волноваться. К десяти скрежещу зубами. К одиннадцати уже с трудом могу дышать.
Рука сама тянется к телефону. Звоню знакомому полковнику полиции:
— Привет, Олегович! У меня, кажется, жена пропала…
19. Глава 19. Живой человек
Та же ночь:
01:00
Михаил
— Что ж вы так долго!
Жму руку оперативникам и приглашаю войти.
Мой знакомый отправил ко мне двоих дельных ребят из уголовного розыска. Сказал, в момент отыщут пропажу, где бы она ни была. Спецы как раз по профилю.
Один из них лет сорока, лысый, зато с такими широкими бровями, что они похожи на две лопаты. Второй младше: черные кудрявые волосы еще не тронуты сединой, однако усы добавляют ему несколько лет. Оба среднего роста, поджарые, одеты в штатское.
— Старший следователь Васильев, — представляется лысый и жмет мне руку.
— Попов, младший следователь, — протягивает руку усатый.
Только что мне с их фамилий, меня всего уже трясет от неизвестности.
— Кофе? — зачем-то предлагаю я.
Они соглашаются, и мы идем на кухню, где я судорожно пытаюсь сообразить, в какой же банке он находится.
— Что-то не так? — спрашивает старший следователь, заметив мои метания.
— Обычно на кухне всем заправляет жена… — бормочу я.
Только сейчас понимаю: за то время, что мы здесь жили с Алей, мне ни разу не приходилось делать кофе самому. Хватаю первую попавшуюся банку, и мне неожиданно везет — натыкаюсь на растворимый порошок, который пьет по утрам Аля. Она не большая любительница натурального напитка. Достаю кружки, лезу ложкой в банку и никак не могу сообразить, сколько этого коричневого порошка нужно на порцию.
— Вы в порядке? — снова интересуется моим самочувствием Васильев.
Как раз закипает чайник; я все-таки мешаю в кружках какую-то бурду и сажусь за стол.
— Ни черта я не в порядке! — признаюсь следователю. — Может быть, ее просто за что-то по ошибке забрали в полицию?
Мой мозг без остановки выдает возможные версии.
Васильев качает головой:
— Мы уже получили информацию от коллег. Ни в одно отделение она не попадала…
— А больницы? — спрашиваю с надрывом.
— Больницы еще обзванивают… морги тоже… — отвечает мне младший следователь.
При слове «морг» мое сердце чуть не разрывается.
— Она живая, я чувствую! — отвечаю я, с трудом узнавая свой голос: такой он стал осипший и резкий.