– Любая мать готова выдать за такого свою дочь!

Рафаэле прервал свой путь, отвлекшись на небрежно разбросанные флаеры со скидками и предложением дня.

– Хорош, правда? – промурлыкала вполголоса Лола.

Даниэла покачала головой и с напускным пренебрежением сказала:

– Терпеть не могу брюнетов! Еще и со старомодными стрижками! – Дожевывая круассан на ходу, Даниэла поспешно встала из-за стола, громко отряхнула ладони. – Спасибо за компанию, Лола. Мне пора идти. Где тут касса?

– Разреши тебя угостить? Мне было приятно с тобой познакомиться. Можешь звонить, когда захочешь. – Журналистка протянула свою визитку. – Ни пуха ни пера с работой!

– К черту!

Даниэла подумала, что это очень милый жест со стороны Лолы, и она обязательно ей позвонит, а, возможно, и подружится.

Так и не решившись спросить о работе, Даниэла вышла из кафе, стараясь не смотреть на Рафаэле. Но он все равно заметил ее, осмотрел с ног до головы, хотя взгляд его был не оценивающим, а скорее изучающим.

«Неужели догадывается, кто я такая?» – Даниэле стало не по себе, она быстрым шагом вышла из кафе, но резко затормозила, когда на стекле рядом с дверью увидела объявление: «Вакансия кондитера».

«Ого! А вот и удача, которую сулила Лола. Выходит, работает ее астрология!»

Она оторвала бумажный язычок с номером телефона и именем «Линда» и предположила, что если эта Линда свободна, то скорее всего, тоже влюблена в Рафаэле.

Дом для Скорпиона – это личная территория, которая отражает их внутренний мир, служит пространством для самовыражения и самопознания. Они стремятся к тому, чтобы каждый элемент их дома был наполнен смыслом, энергией, способствующей глубокому эмоциональному комфорту и рефлексии.

Эту маленькую двухкомнатную квартиру сразу за стенами старинного города Даниэла нашла всего несколько дней назад по объявлению в газете и теперь делила ее с Евой, которая была родом из какого-то промышленного городка Тосканы. Оказалось, Ева тоже воспитывалась в приюте. Даниэла сказала, что всех ее сбережений хватит только на залог и первый месяц аренды. Но Ева успокоила Даниэлу: если будут проблемы с зарплатой, она ей поможет, ибо и ей поначалу помогали совершенно незнакомые люди – земля круглая, а жизнь полосатая, когда-нибудь сочтутся.

Соседка редко бывала дома. После учебы Ева подрабатывала в ресторане официанткой, потом играла на гитаре в музыкальной группе. «Если не срастется с Карризи, не переживай: в нашем ресторане всегда ищут официантов». Потом Ева рассказала, как важно иметь приличное образование и что им, как сиротам, полагаются субсидии, государственная помощь во время обучения, хоть Даниэла и привыкла рассчитывать только на себя. «Раз ты любишь бороться за справедливость, надо записаться на факультет права!» – сказала ей Ева в день, когда учила Даниэлу варить глинтвейн.

Даниэла задернула тяжелые шторы, за которыми осенний ливень размывал контуры однообразных бежевых двухэтажек, достала початую бутылку красного вина «Санджовезе», налила его в кастрюльку, добавила немного сахара, гвоздики, щепотку корицы, нашла в холодильнике одинокий лимон. Срезала цедру и бросила ее в закипающую жидкость. Ароматный напиток уютно устроился в кружке из китайского фарфора. Присев в старинном кресле-качалке, Даниэла задумалась. Оглядела комнату, такую же старую, облупленную, как и вся мебель: комод, раскладной диван, массивный круглый стол, покрытый ажурной скатертью ручной работы, четыре стула.

Ада, хозяйка квартиры, давным-давно похоронила мужа, детей у нее так и не появилось. Вот и переехала на старости лет к подруге, а эту свою квартиру сдавала в аренду. «Неужели меня ждет то же самое? Нет уж! Как только отомщу, займусь личной жизнью. Всему свое время».