Нам несказанно везёт – в буфете почти нет очереди. Мы быстро берём чай, ватрушки, и присаживаемся за столик в самом дальнем углу. Не хочется, чтобы нам кто-нибудь помешал.

Я смотрю на девушку и не могу понять, чего она нелюдимая такая? Я, конечно, тоже далеко ни душа компании, но при необходимости со всеми могу найти общий язык. Почти со всеми. А Катя даже не пытается с кем-нибудь общаться, хотя чисто внешне она довольно приятная девушка. Каштановые волнистые волосы, карие, почти чёрные глаза, располагающая улыбка. Правда, улыбается она нечасто.

Расправившись с ватрушкой, приступаю к беседе. Удивительно, но Катя даже не притрагивается к своему перекусу.

– Кать, – говорю протяжным голосом, – может, всё-таки расскажешь мне о своей проблеме? Вдруг я тебе чем помочь смогу, – легонько улыбаюсь.

Девушка внимательно смотрит на меня и молчит. Очень сложно понять, о чем она думает. Её лицо выражает мало эмоций, всё-таки, весьма своеобразная личность. Предпринимаю ещё одну попытку разговорить партизанку.

– Катя, я понимаю, что мы не подруги, поэтому ты не хочешь рассказывать мне о своей жизни. Но, поверь, тебе станет легче, если ты выговоришься.

Она отодвигает от себя чай и складывает руки на столе как школьница.

– Я нашла подработку в одном очень приличном ресторане…

– Вау! – вырывается у меня непроизвольно.

– Если бы. Управляющая предложил пройти стажировку пару недель, и если мы сработаемся, то меня обещали взять на должность повара-заготовщика. Я пару дней только отработала и…

– Катюш, это же так здорово, обалденная практика для нашей специальности! – второй раз перебиваю собеседницу, но тут же киваю, что вновь готова слушать.

– Практика меня сейчас мало волнует, потому что очень нужны деньги. Работа – мой единственный выход.

Она переводит дыхание, запыхавшись от длинных предложений.

– Я должна на что-то жить, стипендии хватает только на помощь маме…

– Стоп, то есть ты всю стипендию отправляешь домой?

Катя неуверенно кивает.

– У меня ещё младшие сёстры и брат, мама с ними дома сидит, папа один работает. Я не могу им не помогать, – бормочет, словно оправдываясь.

М-да, никогда бы не поверила, что эта хрупкая девушка пытается тянуть на своих плечах такую ношу. Мои родители хоть и не богачи, но исправно помогают мне небольшими суммами. О том, чтобы я отдавала им свои деньги даже речи не идёт. А тут такое… Неожиданно.

– Хорошо, я поняла тебя, но ответь, почему ты плакала? – главный вопрос остаётся открытым.

– В этом ресторане есть шеф-повар.

Логично, какой ресторан без повара? Это ли проблема!

– Так вот, он очень заносчивый, цепляется к каждому моему шагу и движению. А вчера вообще заявил, что меня проэкзаменовать надо: я за выходные должна испечь пять тортов. Пять. Зачем? Я же не на должность шефа-кондитера претендую.

Она опять начинает всхлипывать, а мне в голову приходит замечательная идея.

– Катя, я знаю, как тебе помочь.

В мою сторону устремляется вопросительный взгляд, и девушка в недоумении мотает головой.

– Мы сейчас отпросимся и пойдём вместе заниматься твоим заданием, – делюсь своей задумкой, – я помогу тебе с тортами, и таким образом мы утрём нос твоему шефу! – с видом победителя поднимаю кулачок вверх.

– К-как? Ты будешь мне помогать? Но это как-то неудобно… – нет, ну чего она тормозит?

– Неудобно спать на потолке, а помощь от одногруппницы принять вполне себе удобно.

Привожу ещё парочку аргументов, после которых Катя соглашается, и мы мчимся отпрашиваться с занятий. Но на выходе из колледжа нас, а точнее меня, ожидает сюрприз, надо сказать малоприятный.

Сафонова. Она окидывает меня презрительным взглядом, а потом принимается сканировать Катю.