Я лучшая в своём деле – и он узнает об этом очень скоро.

Павел

– Дарья Николаевна Нестерова, – повторяю вслух имя подчинённой, стоит лишь этой дамочке исчезнуть за дверью.

Да уж, кажется, это имя преследует меня, принося одни сплошные несчастья.

Надеюсь, с этой кондитершей проблем будет куда меньше, чем с её тёзкой, которую я безуспешно пытаюсь найти вот уже вторую неделю.

Мой дорогой дядя оставил закрытое завещание, о котором я узнал только когда пришёл к нотариусу для открытия наследственного дела.

Оказалось, что Марк Антонович додумался всё своё агентство вместе с кондитерской отписать какой-то Дарье Николаевне Шмидт, которая, внимание: оказалась внебрачной дочкой моего дядюшки – мужа моей родной тётки, с которой у них не было детей.

В целом, насколько я понял, эта наследница ни сном, ни духом о свалившемся на неё счастье. И если она в положенный срок не вступит в наследство, то я могу быть спокойным и стать единственным наследником всего.

И будь я чуточку беспринципнее, так и поступил бы, но…

Я бесконечно уважал своего дядю, и теперь так же уважаю волю покойного, а потому считаю необходимым всё-таки найти эту горе-наследницу и как-нибудь откупиться от неё. Разумеется, отдавать ей бизнес не планирую, ведь мой отец в своё время тоже немало сил и денег вложил в «Доброго Фея».

Конечно, в последние годы мне было не до семейных дел, я жил за границей и пытался заниматься разного рода проектами, даже сколотил небольшое состояние.

Но известие о смерти дяди стало своеобразным толчком для меня, я понял, что пора вернуться в родной город и заниматься чем-то определённым. Осесть на месте, в конце концов.

– Так, ладно, надо бы пройтись по территории, – говорю сам себе и поднимаюсь из-за стола с твёрдым намерением покинуть кабинет, но неожиданно на мой телефон поступает звонок.

Немного подумав, отвечаю.

– Добрый день, Павел Андреевич, – безошибочно узнаю голос нотариуса, который занимается наследственным делом моего дядьки.

– Добрый… – отвечаю с сомнением и устало потираю переносицу.

– Павел Андреевич, я нашёл адрес девушки, но оказалось, что она уже месяц как не проживает там, – сообщает нотариус, – мы будем продолжать поиски?

Я не спешу отвечать, задумчиво перелистываю страницы настольного календаря, отсчитываю шесть месяцев со дня смерти родственника.

Понимаю, что могу просто оттянуть время, но совесть не позволяет мне сделать это. Я помню, как дядька горевал из-за того, что так и не нажил себе наследников. Сестра моего отца была старше Марка, её нет с нами уже пару лет. Они поженились в достаточно позднем возрасте, поэтому не успели обзавестись потомством.

И я ума не приложу, откуда взялась эта дочка. Но одно знаю точно: раз Марк решил оставить ей что-то, значит, я просто обязан найти девушку. Да, я планирую обернуть ситуацию в свою пользу, но тупо забить на всё это дело мне не позволяет совесть.

– Как и раньше, без лишней шумихи, – коротко инструктирую нотариуса и вешаю трубку.

Поднимать связи и искать наследницу официально я не хочу и не буду. Тогда договориться с девушкой об отступных будет не так-то просто, может подключиться пресса, мне это не нужно. Поэтому я делаю всё сам, ну, и нотариус немного помогает в поисках, он ведь всё равно в курсе дела.

– Куда же вы делись, Дарья Николаевна? – задумчиво произношу, прокручивая в руках телефон, и всё-таки покидаю кабинет, если эту коморку вообще так можно назвать.

Надо же, такое огромное здание: кондитерский цех, помещение для мастер-классов, небольшое кафе, а для нормального кабинета места не нашлось.

Идя по коридору, рассматриваю таблички на дверях. Здесь всё подписано, поэтому я без труда нахожу цех, который внутри больше напоминает кухню. Здесь уютно, мило и по-домашнему спокойно.