Рыцари сэры Стивен и Пол немедленно подняли своих вассалов и отправились навстречу мятежнику Хосе. Насчитывалось у каждого сэра по двести рыцарей, а при каждом рыцаре – оруженосец, два копейщика, три лучника и два мечника. Семь последних шли пешим порядком, на их скорость и ориентировались остальные. Торопиться некуда: Мерлин ясно увидел лес в излучине реки, которую должен был преодолеть Хосе через день пути от подножий гор. Там, укрывшись в лесу, ещё и ждать его нужно будет. Но это кстати – и кони требовали отдыха и корма, и оружие нуждалось в чистке и заточке. Да и сами рыцари, по обычаю, готовились к сражению, сидя меж шатрами у костров и распевая победоносные песни.

Форсировал водный рубеж рыцарь Хосе – хотя и рыцарем его уже считать недостойно этого высокого звания – под вечер, и расположил своё войско на ночной отдых на берегу безымянной реки. Казалось, он и не подозревал о встрече, которую уготовили ему благородные Стивен и Пол. Они даже в ответ на бесчестный поступок своего бывшего соратника посчитали для себя бесчестьем напасть на него ночью, хотя были в полном праве так поступить. Но не поступили. Дождались полного рассвета и только тогда выступили против врага двумя колоннами, охватывая полукольцом отдыхающих ещё рыцарей Хосе. И оставили в лесу в резерве полусотню своих латников на всякий случай, более всего – на случай ожидаемого бегства части мятежников.

Однако мятежник оказался более предусмотрительным и подлым, чем они думали. Ночью, как оказалось, его войско вовсе не отдыхало безмятежно, а устраивало ловушки в виде неглубоких «волчьих ям», которые, несмотря на простоту, вполне могли задерживать коней, ломая им ноги – разве это по-рыцарски? Стало быть, Хосе и разведчиков высылал, которые сумели обнаружить засаду. Песни-то боевые мог распевать кто угодно, но Хосе точно знал, что его ждут соратники короля.

Лишь кони под латниками начали попадать в замаскированные ямы, и обе колонны приостановились, противник стал засыпать их тучами стрел, среди которых имелись и зачарованные – волшебники всё-таки у Хосе имелись, хоть и в малом числе. А такие стрелы, даже нанося простые царапины, вызывают жуткую боль, заставляя раненых громко и жалобно стенать, что, в свою очередь, отнюдь не поднимает боевой дух соратников. Все наступавшие вынуждены прикрыться щитами и спереди, и сверху, и долгое время, пока летели стрелы, не видели ничего вокруг себя.

Когда же обстрел прекратился и щиты опустились… От реки с двух сторон, направляясь прямо в лоб колоннам сэров Стивена и Пола, с воем и громоподобным рычанием стремительно неслись львы! Огромные – с двух коней ростом, рыжие и чёрные, со страшно развевающимися гривами. Нападали только самцы, видать, их хозяин не рисковал потомством. Сколько их там летело длинными прыжками, сотня, две, тысяча? У страха глаза велики, на самом-то деле всего-то с полсотни зверей взялось тут непонятно откуда. Однако страх… Не всех он охватил: латные рыцари приготовились было к бою, но так их кони, которые, казалось, привыкли ко всякому врагу, такого ещё не встречали. И сам вид, и голос зверей довели их до безумия: они вставали на дыбы, валились с ног поднимались, если могли, сбрасывали всадников и мчались прочь, сбивая пешее воинство. Громкие приказы и требования сэра Стивена, оставшегося без коня, никого не остановили, да и кто бы их слышал?

Словно злая буря, ворвались четвероногие пособники мятежников в колонны сэров Стивена и Пола. Да и не стало уже колонн – не из трусости, а под напором могущественного врага бежали воины, пытаясь найти спасение в лесу. Немногим это удалось. И никто бы не спасся, если бы злорадно хохотавший над полем боя волшебник не отозвал своих подопечных обратно к берегу.