– Не бойся, славный мой песик! – приговаривала Аврора, поглаживая щенка, которого до этого целый час ловила по саду. – Будешь теперь у нас жить, у нас хорошо! Кормить тебя будем, и Орлов с тобой подружится, вот увидишь! Сейчас папе тебя покажем – и будешь полноправный житель дома.

Щенок уже перестал вырываться из цепких рук девочки и повис, свесив хвост и лапы, как большой пушистый волчий воротник. Не глядя, куда идет, мисс Таис столкнулась у крыльца с неожиданным препятствием в виде широкоплечего рослого блондина с идеально-прекрасным бесстрастным лицом.

«О-о-о! – мысленно простонала девочка, – опять эта мелковатая* копия статуи Донатоса к нам пожаловала! Папа говорил, что этот синеглазый только вечером прийти должен, а сейчас и сумерки еще не начались!»

– Добрый день, ваше высочество! – процедила сквозь зубы мисс Таис-старшая  (Эос родилась на пять минут позже сестры, и Рора частенько ей об этом напоминала).

– Добрый день, девочка. Извини, но на «мисс Таис» в таком виде ты не похожа, – ровным тоном сделал замечание кронпринц.

Девочка скрипнула зубами, но промолчала: сейчас было явно не время затевать спор с принцем – надо было быстрее легализовать положение уличного щеночка.

«Вот только одна привлекательная черта есть у Рейса Сартора – это голос, – подумала Рора. – Даже жаль, что такой бархатистый, глубокий, завораживающий глас достался такой пренеприятной личности!»

Встречать высокого гостя вышли лорд и леди Таис. Дождавшись окончания обмена приветствиями и любезностями, Аврора выступила вперед:

– Папочка, разреши оставить песика! Он Орлову помогать будет!

Лорд-ректор окинул взглядом дочь и почувствовал, как жена успокаивающе поглаживает его руку.

– Хорошо, отнеси его в конюшню, вечером разберемся. А сейчас у нас важный гость, Аврора. Проходите, выше высочество!

Рейс Сартор сидел в парадной гостиной особняка Таисов и с тоской смотрел в окно: в саду по ровной тропке в чистеньком золотистом платьице и белейших чулочках гуляла Эос Таис, держа за руку Авара Лютена. Лекарь-маг указывал девочке на различные растения и что-то ей объяснял, видимо, читал лекцию об их полезных или опасных свойствах. Мисс Таис-младшая прилежно слушала и кивала аккуратно причесанной головкой. Рейс перевел полный безнадежности взгляд на мисс Таис-старшую сидевшую между родителями  в порванном, замызганном платье неопределенного цвета и с поцарапанным лицом и в очередной раз уныло подумал:

«Почему  у Таисов появились на свет настолько разные дочери?! Почему обе девочки не могли  родиться такими спокойными и рассудительными, как Эос? И почему леди Таис позволила дочери сидеть в таком виде и вообще разрешила присутствовать при серьезной беседе?! Эта сопливка просто молча протопала в комнату, уселась напротив меня, и единственная реакция – недовольный взгляд! Ремень им подарить, что ли? Широкий такой, крепкий!»

– Итак, я хотел бы вернуться к вопросу сельских школ. Завтра на собрании советников надо утвердить количество и окончательный список поселений, в которых будут построены дополнительные обязательные школы для людей. Вам, лорд ректор, нужно принести согласованный с методической службой института список подходящих учителей и расширенный учебный план.

– Уже все готово, ваше высочество, не беспокойтесь, – ответил Северин.

– Не сомневаюсь. Я хотел бы еще попросить леди Таис обдумать возможность создания при этих школах отдельного крыла для воспитания невест магов. Это для будущего развития эксперимента, если первый столичный опыт будет удачным.

Аврора недовольно нахохлилась. «Ишь, еще и сельских невест ему подавай, будто городских мало! Тоже мне, мечта всех маминых нимфеток! «Ах, какой кронпринц красивый! Ах, какое у него безупречное лицо!» Почему в храме Донатоса никто вокруг алтаря не бегает и не восклицает: «Ах, какие у бога глаза – сапфировые, потрясающие!», «Ах, какие у него ресницы – густейшие!», «Ах, какие губы – сплошная наркота!» Как только мама с этими шестнадцатилетними дурочками восторженными работает? Их же целых четырнадцать человек, и все одинаковые вертихвостки. Их в садик воспитательный надо было не с пяти лет брать, а с пяти месяцев, чтоб эффект от маминой учебы проявиться успел!» – возмущалась Рора, пропустив мимо ушей все дальнейшие обсуждения взрослых.