Пёс тявкает, лижет мне руки и весело виляет хвостом.

- Ты моё лопоухое чудо! – опускаюсь на колени и подставляю лицо под горячий язык. – Соскучился?

Мой четвероногий друг подпрыгивает, а потом берёт в зубы ошейник и начинает скулить. Бедненький! Последний раз его утром выгуливали!

- Хочешь гулять? – заботливо спрашиваю, забирая из его пасти поводок и цепляю его за ошейник.

- Гав-гав! – отвечает питомец и начинает кружить вокруг меня, обматывая поводком ноги.

- Погоди, малыш, дай хоть сумку брошу!

Потом, словно опомнившись, осторожно спрашиваю:

- Папа? Ты дома?

В ответ – тишина.

Люциус нетерпеливо прыгает возле меня, пока я ставлю телефон на зарядку.

- Ещё пять минут… - пытаюсь успокоить его, а сама уже включаю телефон.

Сообщения от отца… непринятые вызовы. Нервно сглатываю, поспешно перезванивая ему.

Отец отвечает в ту же секунду:

- Милана! – его голос жёсткий и холодный. – Ты где таскаешься? Почему не отвечаешь?! Ты на часы вообще смотрела?

- Не волнуйся, пап, - лепечу, оправдываясь. – Я уже дома! Телефон разрядился!

- Уже полночь! Ты где была всё это время?

- У Вани… а потом домой поехала. Долго ждала такси, - вру на ходу. – Но всё в итоге хорошо, пап. Не волнуйся!

- Милана, мне очень не нравится, что ты околачивалась дома у парня!

- Но, ведь, он же сын твоего друга, пап! Ваня очень хороший, - закусываю губы, стараясь отогнать воспоминания нашего неловкого поцелуя. – Он мне рассказывал, что на архитектурный поступать хочет, представляешь?

- Ещё бы он не хотел! Компания его отца половину Москва Сити отстроила! – несмотря на недовольство я слышу, что голос отца смягчается. – Мила, мне нужно, чтобы ты держала голову на плечах. Иван Царёв, конечно, приятный молодой человек и может вскружить голову, но…

Тут уже я не могу сдержать смех.

- Ха! Пап, ты шутишь?

- А что? – напрягается отец.

- Мы с Ваней просто друзья! Никакой романтики! – нервно выдыхаю. Как же мне не нравится врать! Конечно, Ваня ко мне не только как к другу относится… Но если отец узнает об этом, то будет всячески препятствовать нашему дальнейшему общению. А у меня, кроме Вани вообще больше никаких знакомых нет, так что…

- Ты уверена? – с подозрением переспрашивает он.

- Конечно!

- Ладно… но если…

- Слушай, пап, - перебиваю его. – Тут Люцик погулять просится. Я его ненадолго выведу, а потом сразу спать, идёт?

- Ладно, но будь возле подъезда! За ограду не выходи!

- Хорошо! – тут же соглашаюсь. – Ты долго ещё?

- Полчаса и домой поеду.

- Понятно, - нервно тереблю рукава худи. – Я тогда спать лягу.

- Не забудь телефон свой в гостиной оставить, - холодно напоминает отец.

Покорно выдыхаю.

- Долго ты ещё не будешь мне доверять? – тихо спрашиваю.

- Когда ты мне дашь повод для доверия, тогда и начну!

- Ладно, - понуро отвечаю. – Пока.

- До встречи, дочка.

Он отключается, а я быстро проверяю телефон. За пару минут просматриваю мессенджеры и сториз тех, на кого я подписана в инстаграм. Вроде бы, ничего страшного там нет. Думаю, он будет доволен…

- Ну что, идём? – хлопаю в ладоши и вывожу Люциуса на улицу.

Тороплю его делать свои дела побыстрее. Мне совсем не хочется ждать приезда отца. Мало ли, что на него найдёт? По телефону он казался очень нервным…

С того самого вечера, на мой восемнадцатый день рождения, отец почти каждый день проверяет перед сном мой телефон. Читает все переписки с друзьями и отсеивает «потенциально опасных». Наверное, расскажи я кому-нибудь об этом, в ответ мне бы сказали, что это – полное безумие… Что жить так невозможно, как и невозможно заводить друзей… Но человек - существо, которое может приспособиться к чему угодно… Даже к круглосуточному надзору отца. Даже к одиночеству… И я приспособилась. Мне просто нельзя никого подпускать близко. Вообще никого. И у меня есть друг... Ничего, что он ходит на четырёх лапах – зато очень верный!