На работе нужно работать, а не пялиться на сотрудников.

Адель придется уволить для блага их обоих. Ведь он себя знал: в покое ее не оставит, не сможет, никогда не мог. Будет виться вокруг коршуном, сходить с ума от желания и не иметь возможности его удовлетворить… Всё это уже проходил.

Как человека попросил Матвея — уволь. Однако тот даже не подумал выполнить просьбу, уперся рогом.

«Уволить курицу, несущую золотые яйца? Я похож на идиота? — возмущался Беленин. — Семнадцать языков, Глеб! Да она золотая жила, мы теперь короли по редким заказам, тем более она вообще без понтов! Что сказали, то и делает, за каждый заказ хватается… работоспособность зашкаливает. Тебе надо, ты и увольняй! Я не способен на такую глупость!»

«Чем она тебе не угодила? Кто она тебе?» — спросил Матвей.

Любовь… единственная несостоявшаяся, большая! Юношеская, глупая, больная… У него еще штук сто прилагательных найдется для описания. Только разве партнеру по бизнесу в таком признаются? Пусть и в приятельских отношениях уже давно. Засмеет, как пить дать, еще и у виска пальцем покрутит.

На вопрос Беленина Жаров отвечать не стал, лишь гаркнул: «Неважно!»

Решил сам разобраться, вернулся в кабинет и вызвал Адель на ковер.

«Уволю, и точка…» — решил твердо. Ну не враг же он сам себе, в конце-то концов!

Резко дернулся, когда в дверь постучали, а через секунду в дверном проеме показалась она…

— Проходи! — прогремел он, буравя ее строгим взглядом.

Та прошла. Плечи сжаты, глаза в пол.

«Мисс Покорность, чтоб ее…» — прорычал про себя Глеб, чувствуя в штанах знакомое возбуждение.

— Ты не можешь меня уволить! — вдруг воскликнула она, резко вскинув голову.

— Ух ты! Голос прорезался! — ляпнул он неожиданно для самого себя.

— Издеваешься? — возмутилась она, причем гораздо громче, чем мог от нее ожидать.

Глеб оглядел ее с ног до головы надменным взглядом. В этот момент заметил, как Адель сжимала в руках сотовый телефон. Старый, поцарапанный — такие уже даже никто не носит…

«М-да... Похоже, если папик у нее и был, то крайне давно…»

Ни один уважающий себя мужик не позволит своей женщине ходить с таким аппаратом.

Глеб пригляделся к Воробушку внимательнее.

Он привык к ухоженным женщинам. Ухоженные, дорого одетые, скрывающие лицо под слоем косметики… Адель же предстала перед ним совершенно другой: вид в целом опрятный, но заметно, что вещи старые. А еще ни в ушах, ни на шее ничего не висит. На ней нет вообще никаких украшений, что для девушки — крайняя редкость.

Видно, не очень-то у нее с финансами, отсюда и рвение к работе.

«Может, у нее какие-то проблемы?» — вдруг пришло ему в голову.

У девушки проблемы, а он ее уволить собрался, чтобы глаза не мозолила.

На душе вдруг стало как-то мерзко и противно, а сердце сковала жалость.

В конце концов, так ли необходимо увольнять Адель? Глеб ведь давно не подросток — взрослый, состоявшийся мужчина.

«Что я, со своим либидо не справлюсь, что ли?»

Тем более что у него сейчас женщин как у дурака фантиков. Что ему какая-то там Адель?

— Не можешь уволить… Я же… хорошо работаю… — уже гораздо менее воинственно продолжила она.

Видно, бравада почти вся вышла, пока он раздумывал, что с ней делать.

— Вообще-то, я тебя вызвал просто поговорить! — грозно ответил он. — Не ожидал увидеть в бюро, вот и всё…

— То есть увольнять не собирался? — искренне удивилась она.

— Не собирался. Но могу, учти это. Ты здесь до первого косяка, ясно?

Прямо физически почувствовал, как она прикусила язык. А потом взяла и… улыбнулась? Ему?! Робко так… лишь слегка растянула кончики губ. Но это была улыбка. Адель никогда раньше ему не улыбалась.