Какой сейчас день? А месяц? Зима уже закончилась, а я была последний раз дома в январе. Сначала обычная больница, пока что-то кололи, делали анализы, решали, а я лежала в коридоре. Мне было всё равно, никто особо не подходил ко мне, медсёстры огородили меня ширмой, и больные думали, что я заразная. Папа приезжал каждый день, вечером, опаздывал, его пускали на десять минут, а если не успевал, то приезжала Людмила. Я недолюбливала её, ревновала к папе, глупо себя вела, она ничего мне не говорила, улыбалась, что-то рассказывала, а я делала вид, что не слушаю, нехотя принимала гостинцы. Она красивая, наверное, мне это и не нравится. Такая же высокая, как я или чуть ниже, но шатенка, у неё волосы как тёмный шоколад, мне всегда казалось, что они и пахнут также, с выпуклыми формами и стройная, совсем не похожа на мою мать. Я быстро сдалась и стала переживать, когда Людмила не приезжала ко мне, решилась и написала ей большое письмо, и мы до ночи болтали по ватсапу, пока медсёстры не заставили меня выключить телефон, я мешала другим спать, нарушала режим. Как много у нас оказалось общего, как неожиданно стала мне она близка, язык не поворачивается назвать Людмилу мачехой, ей тоже противно это слово.

Пришли анализы, все сразу, отовсюду, и меня перевезли в онкоцентр, где мне самое место. Пошла по стопам бабушки, как мне сказала врач в приёмной, читая анамнез в карте, вот сволочь, даже не смотрела на меня. Я рада, что попала в детскую палату, долго решали, не положить ли меня к взрослым, всех смущал мой рост. Капельницы, уколы, потом снова капельницы, дрянная еда, никого не пускают, всё передают в пакетах, обрабатывают антисептиками, облучают, пункции, проколы, анализы, анализы, анализы… консилиум, консервативное лечение, уточнение диагноза… всё это вращалось вокруг меня, образуя свистящий, давящий на уши вихрь, слепящий белым светом, злой, мерзкий, безысходный, и я знаю имя этому белому, царапающему изнутри, скребущему в голове, давящему сердце отчаянью, имя ему – лейкоз.

Приходит время, и ты начинаешь иначе воспринимать себя, свои поступки, своё тело, пространство вокруг тебя, людей, замечаешь их интерес, осуждение, сдерживаемую злость, зависть, пустоту, улыбки, иногда лицемерные, не до конца научившись выделять из них искренние, добрые, немного грустные. Я стала резко расти в девять лет, вроде в девять, память стала смеяться надо мной, многое, что я помнила отчётливо заволокло густым липким туманом, и мне стало казаться, что этого не было, всего лишь плод моего воспалённого воображения, может быть сон, короткий, яркий, в который я часто проваливаюсь, теряю сознание.

Так происходит каждый день, иногда несколько раз в день. Несколько раз я впадала «в спячку» по дороге в туалет, хорошо ещё, что не на унитазе – вот была бы живописная картина! Но нет, меня это уже не волнует, не то, что раньше. Как я начала усиленно расти, взрослеть, быстрее моих сверстниц превращаясь в девушку, внешне, внутренне я до сих пор девочка, глупая и наивная, но уже холодная, а это признак взросления. Я росла, стеснялась себя, не слушала мнения папы, Людмилы о том, что я очень красивая. Сама себе я виделась неказистой, слишком длинной, похожей на молодую берёзу, у нас во дворе недавно посадили такие, в прошлом году, выжила одна, самая тонкая и молодая – это я. Как-то ко мне пристал один мужик, прямо потащил к себе в машину, что-то там обещал, улыбался так противно. Я до сих пор помню его запах: похоть и сладострастие, перемешанное с прокуренным ртом и вонючим одеколоном. Я не помню его лица, только запах и пальцы на руке, как меня тянут, как овцу. Я закричала, вырвалась, убежала, долго бежала, а в голове гудело, внутри горело и хотелось скрыться, забиться в угол, подальше от всех, но ноги привели меня к метро, я вбежала в вестибюль, ближе к полицейским. Я так и встала рядом с ними, мне хотелось спрятаться за них, я так и сделала. Они заметили меня и расспросили, а я, задыхаясь от бега и страха, что-то говорила, отвечала невпопад. Один из них проводил меня на поезд и доехал до моей станции, проводив до выхода. А что же я делала в этот день, куда ездила и где это произошло? Пытаюсь вспомнить и не могу, голова начинает болеть, ноги дрожат, и я бросаю, не так уж это и важно.