Бандитка догадывалась, что Егор оказался здесь по той же самой причине. В выходной день он решил караулить, чтобы предотвратить новые сюрпризы.

Девушка выпрямила ноги, зацепившись за ступеньку лишь пятками, и взглянула на потолок, внезапно почувствовав лёгкость. С плеч исчезло напряжение.

–  Каждое третье воскресенье месяца Гельдестод получает новую партию наркотиков. Обычно это происходило здесь, хотя и должно было прекратиться: это было основное моё условие для сотрудничества – никаких наркотиков на моей территории, но другие наши соглашения нарушены, поэтому я ожидала, что они захотят бросить мне в лицо и эту договорённость.

–  Они покупают наркотики утром?

–  Нет, но мне понадобилось бы время, чтобы воплотить то, что я хотела. В любом случае я рада, что никого больше здесь нет.

Егор прочистил горло и на мгновение сжал челюсти, будто решал внутреннюю дилемму, стоит ли разрушать эту иллюзию.

–  На самом деле, это не совсем так. Пойдём.

Они поднялись на крышу аэропорта и сели боком на бетонное ограждение со стороны пустыря, сектора, который не принадлежал Гельдестод. Ещё до того, как Беляев указал на то, что он имел в виду, Лея заметила машину посреди сухой травы, слишком далеко от дороги. Она всё ещё оставалось далеко от аэропорта, однако, кто бы ни сидел внутри, он точно наблюдает за зданием.

–  Это не похоже на машину Гельдестод, – даже собственный голос Леи показался неуверенным, но почему-то она действительно так думала и могла повторить ещё раз, лишь бы уверить саму себя.

–  Знаешь, что я думаю? Что там стоит полицейская машина. И я не удивлюсь, если в ней сидит твой парень.

Брови Леи взлетели вверх от такого смелого предположения. Алекс не нравится Егору.

–  Хочешь знать, что ещё я заметил?

Девушка ответила только выразительным взглядом: да, она готова выслушать его, даже если это кажется полной ерундой.

–  Что на правоохранителях, которые ворвались в аэропорт в надежде поймать Гельдестод, не было никаких опознавательных знаков – никаких нашивок, звёздочек – или что здесь используют.

–  Это оперативная группа – отряд специального назначения. Они были в специальной одежде, – заметила бандитка, хотя теперь и сама вспомнила, что тоже не видела на форме ничего.

–  За какие такие заслуги Алекса так быстро взяли на работу ещё и без знаний языка?

–  К чему ты клонишь?

–  У полиции есть какая-то спецоперация по этому аэропорту, и для этого есть специальная отдельная группа. Они знают тебя и взяли Алекса только для того, чтобы подобраться к тебе поближе. А ещё кто-то должен был сообщить им, что Гельдестод совершат налёт на аэропорт. Такими темпами ты можешь нарисовать себе на спине мишень.

Уголки губ девушки приподнялись, а из груди вырвался короткий расслабленный смешок:

–  Мажор, она у меня там годами.

–  И что ты будешь с этим делать?

Девушка пожала плечами:

–  Не уверена, что в моём случае с этим можно что-то сделать. Я никогда не буду в полной безопасности.

–  Тем не менее, у тебя есть план.

–  Идея. Сдать место передачи наркотиков полиции – посадить как можно больше врагов и уничтожить тех, кто останется. А потом уничтожить тех, кого освободят. Для одного подхода мне как минимум не хватит патронов, надо разделить их гибель на несколько этапов.

Бандитка замолчала, пытаясь прочитать выражение лица Егора. Он так пристально изучал её лицо и так внимательно слушал, однако не выказывал ни поддержки, ни осуждения. На самом деле подключать полицию – коварный ход, наверное, папа был бы не доволен, но его здесь нет и банды, в которую он верил, тоже не стало за одну ночь… хотя нет, её не стало значительно раньше – раньше, чем пролилась его кровь. Может, тогда, когда бандиты согласились предать лидера, а может, ещё тогда, когда Макс в очередной раз переломил давние правила и, вместо сына, начал обучать дочь.