– Ливень сейчас все потушит, – добавила Лея, уже не глядя Беляеву в глаза, она устало перевела взгляд назад на стены аэропорта, на то, как огонь клочьями мимо там, где их обильно облили бензином.

Дождь усиливался, но и ветер – вместе с ним, жар до сих пор не хотел уступать влаге.

– О чём ты вообще думала?!

Слова отдали током в теле. Лея заставила себя снова поднять голову. В её глазах, вытесняя обиду, заплясали огоньки ярости.

– Ты думаешь, что это сделала я? – процедила Туманова. Она презрительно взглянула на руку, всё ещё державшую её за плечо, и сердито дёрнулась, освобождаясь от хватки. – Как ты… Ты просто… Катись к чёрту, Беляев! – наконец крикнула Лея, не в силах подыскать других слов.

– Стой, не уходи, – Егор подступил к девушке, а она, попятившись, подняла вверх ладонь, не позволяя трогать себя.

Ветер неожиданно стих и дым повеял на Лею, она закашлялась и прикрылась свободной рукой, лишь со временем опустив напряжённую ладонь.

– Чёрт возьми, надо было тебе припереться?

Беляев не был уверен, говорила ли Туманова о его прилете, или о столь раннем появлении здесь – пожалуй, обо всем сразу.

– Если хочешь знать, то это лишь предупреждение, причём одно из самых лёгких.

Небо рассекла молния. Спасительная гроза, хоть и медленно, но гасила пламя, и теперь Егор видел мотоцикл, а ещё то, что между хаотичных языков на взлётной полосе старательно выжгли ровный овал, который прерывался справа в нижней части.

– Это нимб – знак Гельдестод. Знаешь, что это значит? Что они нам отнюдь не союзники, хотя могли бы ими стать. Гр-р-р-р, – яростно зарычала Лея, пряча лицо в ладонях. Она сказала лишнего, выдала то, что не хотела.

– Не хочешь рассказать всё без намёков? – осторожно, почти неслышно, поинтересовался Егор.

– Не очень, если честно, – огрызнулась собеседница.

Только она собиралась расставить все точки над "і", как это превратилось в пепелище неосуществлённых планов – в прямом смысле. Теперь у неё было ещё больше вопросов и меньше ответов, ведь пожар ставил под сомнение всё, что говорил Мюллер. Если Гельдестод так легко отказались от аэропорта, значит, тот и вовсе не был им нужен. Значит, им вовсе не была нужна помощь Леи и сделка с ней.

Новый раскат грома оказался ещё громче и длиннее, и молния совсем не замедлила – сначала несколько стрел рассекли небо, а потом и вовсе осветили взлётную полосу. Треск огня утих – не исчез, а полностью скрылся за звуками ливня.

Мокрый каштановый чуб опустился Егору на лоб, но парень оставался на месте, неотрывно глядя на Лею. Она тоже не спешила искать убежище, но и говорить больше не хотела. Перепалка взглядами закончилась, когда Лея, будто невзначай, глянула на обугленные следы на асфальте.

За её спиной появилась первая пожарная машина, сирену было неслышно из-за ливня. Когда из-за угла аэропорта выехала вторая машина, пожарные сразу бросились к зданию. Первый этаж изнутри также облили горючим.

Егор дёрнул плечами и сбросил джинсовку. Он молча подошёл к Лее, опасаясь, что если замешкается на мгновение, она отойдёт или снова начнёт ссору. Куртка оказалась на её плечах, Беляев легко потянул воротник, чтобы одежда не сползла, но пуговицы не застёгивал. Его футболка начала намокать и липнуть к телу, повторяя рельеф мышц.

Вивиан наклонялась и пригибалась, чтобы сквозь потоки дождя на лобовом стекле лучше видеть, что там происходит.

Лея вздохнула, выпуская остатки злости. Прошло. Но разговаривать с Егором ей до сих пор не хотелось, благодарность она придержала на кончике языка и высунула ладони из-под куртки, чтобы теснее натянуть плотную ткань.