– Помимо пояса, – продолжил Алимардон, – среди вещей дервиша мы нашли несколько других артефактов, каждый из которых словно переносит нас в другую эпоху. Например, там был древнеримский гладиус – короткий меч, который использовался легионерами в I веке нашей эры. Клинок был удивительно хорошо сохранившимся, хотя следы времени всё же были заметны.

– Ещё мы нашли кусок византийской мозаики, датируемой приблизительно V-VI веком. Это был фрагмент изразца с изображением крестов, характерных для раннехристианского искусства. Рядом с ним лежала небольшая глиняная лампа с выцарапанными еврейскими символами, которая по стилю относится к эпохе Второго Храма в Иерусалиме, то есть к I веку до нашей эры.

– Также среди находок был китайский фарфоровый чайник с тончайшей росписью, относящийся к эпохе династии Мин, приблизительно XV века. И, что удивительно, мы обнаружили рядом с ним медную монету, выпущенную во время правления Чингисхана в XIII веке, и керамическую фигурку ламы, типичную для культуры инков в Южной Америке, датируемую примерно XV веком.

Алимардон на мгновение замолк, давая нам время осмыслить услышанное, прежде чем добавить:

– Этот набор предметов абсолютно разнороден и кажется невозможным для одного человека. Такое ощущение, что дервиш будто бы путешествовал через разные эпохи и континенты, собирая эти артефакты.

Профессор медленно поднялся и уверенным шагом подошел к большому столу, на котором лежала груда предметов, скрытых под тяжелой тканью. Его движения были точными, почти ритуальными. Сняв ткань с осторожностью, словно открывая древний секрет, он раскрыл перед нами удивительное собрание реликвий.

Мы с Александром подошли к столу, чтобы внимательнее рассмотреть артефакты. Мой взгляд сразу же притянул пояс, лежащий в стороне. Он был выполнен из медных пластин и инкрустирован золотом – тонкая работа, от которой невозможно было оторвать глаз. Но дело было не только в этом. Что-то неестественное притягивало меня к этому поясу.В центре пояса был изображён странный символ, напоминающий яйцо. В верхней части яйца лучи исходили светом, в середине было что-то похожее на плоскую землю, как её рисовали в древности, а внизу – тёмные и хаотичные узоры.

Я ощутил необъяснимую силу, которая тянула меня ближе. Всё вокруг потускнело, исчезло, остался только этот пояс, гипнотизирующий и манящий.Я словно потерял контроль над собой. Рука сама собой потянулась вперёд, и я, как во сне, двинулся к поясу. Всё, что существовало в тот момент, – это желание прикоснуться к нему. Но внезапный толчок в бок резко вывел меня из транса. Я замер, понимая, что рядом стоит Александр и смотрит на меня с тревогой в глазах.

– Ты чего? – его голос прозвучал глухо, словно издалека. – Тебе плохо?

– Нет, всё нормально, – пробормотал я, осознавая, что профессор увлечённо рассказывает о найденных предметах, совершенно не замечая моего состояния.

Мой разум ещё не отошёл от произошедшего. В груди разливался холодный страх. Я извинился и, сославшись на недомогание, поспешно вышел из палатки.

Глава третья

Нас обратно вез тот же таксист. Его байки мы уже слышали в предыдущей поездке, поэтому на этот раз в салоне царила тишина. Саша несколько раз пытался завести разговор, спрашивал, как я чувствовал себя в палатке археологов. Я лишь отмахивался, ссылаясь на похмелье, акклиматизацию и невыносимую жару. На самом деле меня тревожило другое – странное, почти гипнотическое чувство, охватившее меня рядом с поясом дервиша.

Каждый раз, вспоминая этот момент, я словно вновь ощущал кожей холод металла. Что-то в этом артефакте притягивало меня, пробуждая одновременно страх и неестественное восхищение. Внутри разрасталось ощущение мощи, как будто я держал в руках не просто старинный пояс, а ключ к силе, способной стереть города с лица земли. Это было похоже на то, как если бы мне доверили управление самым смертоносным танком – от одного этого сравнения кровь вскипала в жилах. Адреналин бурлил, и я не мог понять, что пугало больше – это чувство или моя тяга к нему.