– Хорошо, хорошо, – согласился Дэрриан, – теперь тебе лучше снова уснуть.

Впрочем, пока он отставлял в сторону емкость с напитком, Диик уже закрыл глаза, дыхание его стало глубже, ровней. Спит – понял Дэрриан.

Вскоре проснулась и девушка, которая первым делом поинтересовалась, где Диик, хотя сама была крайне слаба. К тому времени в шатер уже вернулась Сэнда.

Побеседовав с Дииком, Дэрриан отправился проверять, как продвигаются дела на побережье. Недостроенная, но уже поврежденная часть пирса требовала его внимания – нужно было подробно осмотреть его и принять решение по необходимым работам.

А вот корабль, после того как из него вынесли пострадавших, решили больше не трогать, по крайней мере до тех пор, пока хозяева не будут в состоянии осмотреть его сами, что вскоре и произошло – молодые организмы потерпевших крушение восстанавливались довольно быстро.

Тем не менее, стоит отметить, что этим двоим действительно, очень повезло – корабль, сначала опершись на нос, грохнулся на бок с такой высоты, что находившиеся в каюте имели все шансы разбиться насмерть. На деле же оба они отделались неслабым сотрясением и синяками да ссадинами по всему телу. Кроме того, молодой мужчина и его подруга были крайне измождены чем-то вроде цинги у людей – в первые дни их пребывания в Градни десна обоих кровоточили, шатались зубы.

Сэнда старалась по возможности разнообразить их пищу, добавляя как можно больше фруктов и овощей. Буквально через пару-тройку дней ее «пациенты» смогли сидеть и вести недолгие беседы, а еще через небольшое время нашли в себе силы подняться на ноги и выйти на улицу.

Замкнутые поначалу, Диик с Амузант постепенно, видя доброжелательность людей и заглядывающих к ним любопытных арьяли, стали общаться не только между собой, но и с окружающими.

Выяснилось, что эти двое молодых ингенуитов, как было сказано выше, собирались пожениться, но только после того, как закончат возложенную на себя миссию, а вынужденное морское путешествие вовсе спутало все их планы. Кроме того, оказавшаяся довольно разговорчивой Амузант, во время прогулок поведала Сэнде немало интересного об их родине. С упоением рассказывала она о величественных лесах, под кронами которых легко дышалось во время их, с Дииком, вылазок на природу в жаркую пору. Поведала и о бескрайних полях, заносимых в холодный сезон слоем снега выше ее роста – там она со своим женихом провела немало времени, гуляя на снегоступах, по описанию похожих на короткие и широкие лыжи.

На вопрос о том, есть ли в их обществе города, Диик ответил, что они, по большей части, не большие – на пять-шесть тысяч больших хаманов, насчитывающих от одной до двенадцати квартир, в каждой из которых располагается семья с тремя-четырьмя детьми.

– В деревнях каждая семья проживает в отдельном хамане и заводит в среднем вдвое больше детей, – закончил он свой монолог об их общественном устройстве.

Дэрриана подмывало поинтересоваться о том, как так получилось, что двое молодых ингенуитов, без экипажа и почти без провизии, оказались одни в открытом море, на огромном расстоянии от родины. Но он терпел, подозревая, что за этим может крыться какая-то трагедия, особенно учитывая то, что при его первой встрече с Дииком тот без предупреждения пальнул в него из флинтлога, как он, извиняясь, назвал эту штуку – по сути кремневого ружья, заряжаемого через дуло.

Впрочем, через некоторое время ингенуиты настолько прониклись доверием к людям и простодушным арьяли, что Диик сам начал печальный, длящийся несколько дней рассказ о трагедии его народа.