Многочисленные коробки, фасады которых охватывали люминофорные рекламы, сменялись друг за другом на глазах у Крео Спри: ему казалось, что он пролистывал их, как вкладки сенсорного экрана. Сплошная вереница светлячков с небольшими прорезями темноты между ними оставалась позади скайстера: сколько бы сверкающих жучков летящий сквозь ночь лат ни миновал, конца им не предвиделось. Настоящая головокружительная акрофобия от утопающего в бесконечность пространства. Этот горизонтальный колодец без дна был облеплен тенетами его несменных постояльцев, цвета их имели самые разные оттенки: красно-оранжевые, лазурно-зеленые, вишнево-малиновые, местами даже фиолетово-пурпурные на грани индиго.

– Значит, ваша экспедиция особым успехом не увенчалась? – Кюс-Лэх сидел на пассажирском сидении. Вместо надоевших пейзажей ночных улиц он изучал пилота, как будто впервые видел его. – Как ты говоришь называется это племя, Спри? О-Кама?

– Акама, – Крео прильнул к окну и включил автопилот. Огни зданий ускользали за корпус скайстера, как фотографии жизни, пролетающей перед глазами. Еще одна, казалось бы, заставляющая жадно дышать жизнью вереница событий в концентрационной зоне – однако по возвращению в привычную жизнь, оказывается, тебе уже миновало за тридцать, а ты все такой же беспомощный и одинокий. Твой единственный близкий – монолитное безмолвие, в стенах которого путевой календарь неостановимо лишается листков отведенных тебе дней, как береза своего сердоликового покрова осенью. – Такой народ в южный зонах.

– Я-то думал, вы полетели в концентрационную зону. А все оказалось намного проще. Эх, жаль. И что в итоге-то? Забытое кладбище радиоактивных отходов? Неудивительно, что люди массово бегут из южных зон. А у этих племенных бедолаг от эквивалентной дозы наблюдались физиологические аномалии? Лишний отросток или, куда феноменальнее, наличие телепатических наклонностей?

– Нет, никаких мутаций. Обычные бедняки из южный зон. – Вся экспедиционная команда договорилась, что информация об обнаруженных техногенных реликтах и связанных с ними наблюдений не выйдут за пределы стен центрально-осевых властей. Шнур из самоуправляемого плазменного сгустка дейтериево-тритиевой изотопной смеси по-прежнему не был понятен даже привлеченным Ханаомэ Кид консилиумом самых живых умов по направлению ядерной физики. – Да и, вообще, просочившаяся в сеть утечка – ничто иное как газетная утка. В этом участке южной зоны на десять тысяч квадратных метров раскинулась свалка токсичного шлама. Кто-то сбросил туда фонящий мусор: может пустынные набежчики, а, может, обычные поселенцы южный зон. Они лучше знают, как утилизировать отходы у себя дома, – Спри изворотливо подбирал отгораживающие от истинны лукавства: он боялся, что прыткий ум юноши, на чью долю посыпались сетевые догадки и предположения, выдаст разоблачительное резюме. – Что ты имеешь в виду под «намного проще»? Знаешь, не каждый может даже и такое путешествие себе позволить.

– Будет тебе! Говоришь как почувствовавший надломы в спинном хребте старик. Вот те же дальневосходные мудрости о пути воина или как их там называли? Ты мне сам говорил.

– Бусидо.

– Верно, бусидо. Вот там по-настоящему поразительные рассказы, и никакого тебе «намного проще»! Так вот одна из историй, которую Ваш покорный слуга вычитал из проспекта школы Ё О Ну Мэ. Ты же сам должен знать такие вещи! Она повествует о самоотверженном подвиге буси, вступившим в бой с пылающими пастями многоголового пожара, чтобы спасти историю господина. Это была схватка не на жизнь, а на смерть.