Вот так попеременно, то наслаждаясь видом перед собой, то печалясь от вида за спиной он, наконец, то добрался до озерка. Боги!!!!! Нет ничего прекраснее для человека, умирающего от жажды, чем лечь на берег, опустить лицо в воду и пить, пить, пить. Вливая в себя холодную и свежую жизнь. Наполнив свой желудок сладкой водой, а какой еще она может быть для человека испытывающего дикую жажду и голод, он взглянул на часы. Спуск занял у него около четырех часов. До цели его путешествия осталось максимум полтора километра. Она находилась за небольшим гребнем горного ребра. Но впереди него по-прежнему лежал курумник, а непривычные к таким поскакушкам по камням ноги, болели уже очень сильно. Просто чудовищно. До темноты время еще было. Поэтому отдохнув полчаса и еще раз напившись под завязку воды, он двинулся дальше.

Вот здесь его ждал настоящий ад. Идти нужно было вверх, постоянно выбирая место, чтобы поставить сначала палки, а потом ноги. А они бедные уже не хотели ни гнуться, ни распрямляться. Они просто превратились в протезы, которые нужно было переставлять руками, чтобы сделать шаг.

Шаг, под шаг, опора на палку, вторую, опять шаг, под шаг, опора на палку. Вот так перечисляя в уме свои действия, он и шел этот последний промежуток пути. Угол подъема постепенно увеличивался, и ему пришлось опять вернуться к старому, проверенному челноку. Влево десять шагов, поворот на сто тридцать градусов и опять десять шагов. Опять поворот и опять десять шагов. Окружающие красоты он перестал видеть сразу после начала подъема, сил на них не оставалось. Сделав несколько стежков по склону, он садился на камни и с тоской вытягивал свои многострадальные ноги. Ведь сидение по восемь-девять часов в день, ну никак не способствует укреплению и усилению его ног и общей физической подготовки. На одной из таких стоянок он вспомнил один рассказ, который прочитал, когда ему было лет девять – десять. Там говорилось об одном главбухе, который приехал в охотничье хозяйство на охоту. Егерь повел его на глухаря за пять – шесть километров. И как, дойдя до места, этот горе охотник не смог вернуться назад с егерем. Ноги у него отказали. Тогда у него десятилетнего пацана, почти все делающего бегом, мелькнула мысль,

– Как это ноги могут отказать и перестать идти?

И вот теперь. Сидя на камне в горах он ясно осознал, как это может быть. Вот ты сидишь и видишь свои ноги. Они вроде бы твои, так как приставлены к твоему телу. Но мозг уже не властен над ними. Он не может дать им команду идти. Вернее, он дает, но они его не слушают, вернее не слышат. Они живут своей жизнью. Они решили саботировать прямые команды мозга и не выполняют их. Любое их движение, приносит владельцу только сильные муки и больше ничего. Они мстят своему хозяину.

Он прекрасно понимал их состояние. Ему было их жалко, да и себя тоже. Но делать было нечего. Он уже смирился с тем, что ночевать ему предстоит не под пологом в уютном спальном мешке, а на сырой земле. Но эту сырую землю надо было еще найти или вернее дойти до нее. А она лежала там, за этим небольшим хребтом, который он сейчас пытался преодолеть.

Сил не оставалось. Идти приходилось на одной злости, которая опять вернулась к нему. Бороться с ней не было ни сил, ни желания. Поэтому он, стиснув зубы, заставлял себя вставать и делать шаг, потом еще. Весь окружающий мир для него сузился до пары метров вокруг него. Дальше он не смотрел. Не было сил следить за тем, как ты идешь к вершине, делаешь шаги, а она остается там же где и была несколько минут назад. Поэтому он смотрел только под ноги и делал шаги. Это единственное, что его занимало. Шаг, за ним другой, третий, четвертый, пятый. Он пытался считать их, чтобы отвлечься от боли и усталости. Сядет, посидит и опять шаг, другой, следующий. И так бесконечно. Поднимет голову, возьмёт направление и шагает.