Девочка потеряла дар речи.

– Ну, скажи хоть что-нибудь.

– Мне… мне очень жаль.

Мальчик равнодушно пожал плечами.

– Тогда что насчет билета?

– Я мигом, – ответила девочка, подскочив, словно на пружинах. Оставшиеся билеты София положила себе в карман. Она с трудом достала их, но мальчик вырвал билеты из ее рук.

– Спасибо, лучше уж я сам, – недовольно добавил он. Оторвав один, он грубо сунул остальные обратно в руки девочки.

София взглядом проследила за ним до тех пор, пока он не исчез за входной дверью.

Ее сердце снова забилось: девочка сделала глубокий вдох, словно долго находилась под водой и ей не хватало воздуха.

– Ты все еще здесь? – тряхнула ее Лидия, возбужденная как всегда перед представлением. – А ну-ка, тебе уже пора переодеваться!

Она, как всегда неотразимая, уже была в своем рабочем костюме.

Не пришедшая в себя до конца София позволила увлечь себя в раздевалку. И только там она в полной мере осознала, что он вошел и занял свое место в зале. Он увидит ее во всей красе, в балетной пачке со всеми этими жирными тортиками.

– Нет!

Лидия чуть не испугалась этого крика.

– Что – нет?! – воскликнула она.

– Сегодня я не смогу выступать, – сказала София, спрыгивая со стула. – Мне… плохо. Живот. У меня болит живот.

– София, успокойся.

Но та уже устремилась к двери.

Лидия схватила подругу за руку:

– София!

София с мольбой посмотрела на нее.

– Я и вправду не могу. В самом деле.

– Послушай, мне казалось, что ты со всем согласилась. Ты не должна выступать в номере, ты не будешь одета как клоун, и уверяю тебя, над тобой никто не будет смеяться. Но, по крайней мере, ради Мартины и Карло ты должна это сделать.

– Нет, ты не понимаешь… Я не могу выйти в таком виде! – И София указала рукой на висевший на стуле сценический костюм, вполне, впрочем, симпатичный. Пожалуй даже, на любой нормальной девочке он выглядел бы вполне прилично. Но она не была обычной, она бестолковая и неуклюжая.

– Не будь дурой, – настаивала Лидия. – Юбка длинная, сбоку лишь немного порвано, но тебе же нужно сделать всего пять шагов. Клянусь тебе, это самый нарядный костюм, что я смогла найти.

– Жилет мне жмет. И я толстая.

Лидия сделала глубокий вдох.

– Сейчас же прекрати строить из себя идиотку! Согласись, что если бы не я с этим узким жилетом, то тебе бы снова пришлось нырять в тележку с тортами. Так что надевай этот чертов костюм и с улыбкой шагай на арену, ясно?

– Ясно, – пробормотала София.

– Меня уже достали все эти сказки, твоя кислая рожа, твой непонятный комплекс неполноценности. А теперь одевайся, о'кей?

София, казалось, тонула в этом потоке слов. Лидия едва не напугала ее.

– О'кей.

Подруга указала ей на платье. София надела его, стараясь не смотреть в зеркало. Повернувшись, она увидела, как Лидия критическим взглядом осматривает ее.

– Если бы ты посмотрелась в зеркало, то увидела бы, что оно сидит на тебе великолепно, – заметила она и с недовольной миной выскочила из гримерной.

София с любопытством посмотрела на себя в зеркало. Тыква в вечернем платье – вот кто она. Из груди девочки вырвался стон.

Стоя за занавесом, она дожидалась своего выхода как смертного приговора. Софии становилось плохо, когда она искала среди публики гневные глаза мальчика. А может, его там не было, может, в конце концов, он решил уйти, и тогда она спасена.

Коротышка вызвал на арену Мартину и Карло. Они выскочили, подпрыгивая на ходу как сумасшедшие. Софии никак не удавалось следить за их выступлением. Она одно за другим просматривала сиденья в зале, молясь о том, чтобы его там не было. Потом девочка вдруг почувствовала на своем плече чью-то руку.